Архангельский молодёжный театр завершил сезон песнями и застольем со зрителями

Началась церемония закрытия в каминном зале театрального особняка с выступления ВИА «Провинциальные меха». Этот коллектив объединяет одного из самых харизматичных молодых актёров театра Александра Берестеня и Филиппа Шкаева — сына Яны Пановой и Евгения Шкаева, автора песен к спектаклям театра, в частности композиции «Белый кролик» для постановки «Месяц в деревне».

Дуэт исполнил песни собственного сочинения: того же «Белого кролика», или озорно-заводную композицию с рефреном «Эй, незнакомка, давай понезнакомимся!», а также совершенно новую песню к спектаклю «Тараканомор», премьера которого состоится 20 июня на фестивале уличных театров. 

Самой главной интригой миниконцерта был третий микрофон: против одного стоял Берестень, против другого — Шкаев, но кому же предназначался третий? Зная Молодёжный, это мог быть кто угодно: от юной актрисы-«студийки» Анастасии Хуртай, которая пела «Rolling in the Deep» в «Месяце в деревне», до — чем чёрт не шутил! — самого Виктора Панова. 

Впрочем, ларчик просто открывался: к третьему микрофону вышла Яна Панова, которая частенько поёт как и с «Мехами», так и на спектаклях театра. Втроём артисты зазвучали ещё интереснее и спели две песни, которые весьма обогатили программу этого почти квартирного концерта.

Затем Виктор Панов ударом колокола призвал зрителей в зал.  Шутя над самим собой, маэстро грозился, что будет говорить минут 40.

Виктор Панов.

Хочешь рассмешить Бога?

Перво-наперво Виктор Панов сказал, что завершающийся 41-й сезон считает очень успешным. Во многом  благодаря замечательным премьерам. В этом сезоне репертуар театра усилили две постановки Максима Соколова — «Месяц в деревни» по одноимённому произведению Ивана Тургенева и скандальные «Пьяные» по Ивану Вырыпаеву. Кроме того, настоящим хитом у зрителей стал спектакль-расследование «Шальные ножницы», который поставил сам худрук. «Ножницы» пользуются такой популярностью, что театр даёт даже несколько дополнительных показов в первые числа июня.

Виктор Панов также рассказал, почему было решено закрыть сезон спектаклем «Двери»:

«5 июня они уезжают в Данию, где оплачивается всё: проезд, питание, гонорар. Вот это я понимаю! И почему решили сыграть этот спектакль? Я думаю: а вдруг уедут и эмигрировать решат?».

Об этом маэстро заговорил опять-таки в связи с фестивалем уличных театров, которому, по его словам, «в три раза меньше дали, чем положено». Панов отметил, что на нынешний фестиваль в Архангельск приедет 73 иностранных артиста, хотя обычно бывает более 100. 

Зашла речь и о планах на следующий сезон. Во-первых, в планах — театрально отметить 100-летие революции. Маэстро поделился планами сыграть спектакль, основанный на стихах Бродского, Волошина, поэме «12» Блока» и «Реквиеме» Ахматовой. А также — привлечь к ней композитора Ивана Кушнира, который написал музыку к уличному спектаклю «Путями Каина. Трагедия материальной культуры».

Правда, обо всём этом основатель Молодёжного театра говорил без уверенности. Он сообщил, что театр лишился постановочных средств.

 — Если будут возможности, то три выдающихся режиссёра мира поставят у нас спектакли, но, к сожалению, это от меня не зависит, — сказал Виктор Панов. 

Сцена из спектакля «Двери».

Осторожно! Двери открываются!

Затем худрук уступил сцену Евгению Шкаеву, Степану Полежаеву и Александру Берестеню, которые представили зрителям — кому впервые, кому в очередной раз, — свой авторский спектакль «Двери».

Он почти немой за исключением отдельных выкриков, и, как показалось, — про русскую эмиграцию. Трое его безмолвных героев — мужчины в потёртых пальто с не менее потёртыми чемоданами. В первой сцене они проходят в двери и осторожно заносят ноги, будто боятся, что их не пустят. Зато потом, когда входят и видят, что никто не гонит, бросаются обниматься — к зрителям. Александр Берестень так сжал в объятиях одну зрительницу, что она аж нервно хихикнула.

В один момент слышится гудок парохода — уж не «философского» ли? В чемоданах у героев — старые чёрно-белые фотографии и стаканчики для водки. Последние вскоре наполнились и пошли по зрителям. В дополнение Степан Полежаев горстями кидал зрителям конфеты — они долетели даже до балкона.

В самый кульминационный момент в действо врывается тень революции. Герои Берестеня и Полежаева устраивают символическую дуэль: один в граммофон поёт «O sole mio», а другой старается переграть его на трубе. В итоге по этим двоим, которые напоминают представителей разных идеологий, катком прокатывается шар. Ни дать, ни взять — революция и Гражданская война.

Постепенно спектакль перерастает в дружеское застолье. Двери превращаются в стол, красное знамя — в скатерть, и вот уже актёры, вышедшие из образов, зовут зрителей отведать мясного супа и выпить крепкого или шипучего.