информационное
Фото Марии Атрощенко.
На ней — работы более чем 20 молодых художников. Кто-то из них живёт в Архангельске, кто-то переехал. Кто-то уже состоявшийся художник, кто-то только учится им быть. Собственно, учёбе и посвящён этот спонтанный проект. Его затеял Тигран Костан, который прошлым летом засветился в истории с выставкой в заброшенном коровнике на Кегострове и последовавшей за ней ссорой с местными.
На месте, где юные художники сегодня выставили свои работы, когда-то был учебный корпус для автомехаников. Теперь — только пустая коробка из кирпичной кладки с железными воротами. На «заднем дворе» которой — ещё большие развалины. Некогда там стояла жилая деревяшка, теперь — только деревянный и кирпичный лом. Гуляя по этому заброшенному пространству, ребята насобирали разных артефактов чьей-то прежней жизни. И на основе этих предметов создали свои объекты.
Там и старая стиральная машина, и покорёженные санки, и консервные банки с вытекшим и засохшим плавленым сыром, и, конечно, треугольник с буквой «У» («Ученик»), и кажущийся допотопным сегодня компьютер, на пыльном мониторе которого нарисовали старую эмблему «Первого канала» и написали Game over. Каждый экспонат пронумерован. Остаётся только соотнести номер с именем или псевдонимом художника, написанным на воротах.
Некоторые вещи остались практически в первозданном виде. Например, работа Вероники Щербиной и Сергея Рыкова «Закон жизни» — это старое зеркало, на котором написано: «Ты — ученик. Всегда». Работа Семёна Некрасова «Самопознание» сделана, похоже, из форточки или куска оконной рамы. За стеклом — человечек. Окно-то можно открыть, но решётка никуда не девается. Кажется, это про то, как некие ограничивающие убеждения родом из детства мешают открываться миру.
Есть в этом пространстве и работа Ульяны Каль. Она называется «Мой дед был вишней». Это веточки, растущие из старых разрисованных сапог. Название работы отсылает к детской книжке Анджелы Нанетти и немножко напоминает про историю Ульяны, когда она с папой, дедушкой и младшим братом ходила искать корни.
Среди множества интересных работ привлекает внимание «Система хаоса» студентки курса изящных искусств «ЦСИ-Студии» Сони Кисляковой — такая полочка с ячейками для разных мелочей. Чего там только нет: и старая блистерная упаковка с недопитыми таблетками, и пузырёк с маслом иланг-иланга, и — о, боже! — дискета и аудиокассета, и телефонная трубка, и ракушка, и даже мёртвая бабочка-крапивница. В том, как всё это аккуратно разложено по ячейкам, есть какая-то скрупулёзность, бережное отношение к чужой жизни.
Соня Кислякова.— Это всё было найдено в соседнем заброшенном доме, — рассказывает Соня. — Я поставила себе задачу найти какие-то мелкие предметы бытования людей, которые тут раньше обитали. Это было очень интересно. В этом было какое-то возвращение в детство — такое собирательство, игрательство. Вся идея пошла от этой деревянной рамы с ячейками. Я собираю мёртвых насекомых, и у меня для них точно такая же деревянная коробочка, только в десять раз меньше. И найдя эту штуку, я подумала, что сюда бы разложить всякие разные находки как некие замершие элементы времени.
К теме учёбы объект тоже имеет отношение.
— Для меня учёба — это упорядочивание, раскладывание по полочкам, и составление из хаоса какой-то определённой системы, — поясняет Соня. — Что я, собственно, и сделала.
Аня Смородина, наоборот, ничего чужого не брала: всё принесла с собой. В медицинском халате, висящем на плечиках, прожжена дыра, внутри которой — опалённое сердце.
— Я училась в меде, но разочаровалась в учёбе, — рассказала Аня предысторию этой работы. — Меня это очень сильно разбило. Но, выбрав другой путь, я стала сильнее, и потеряла только халат, но не сердце. Я, когда отчислилась, всё выбросила и сожгла. Халат остался последней вещью, которую я никуда не дела. Но вот, нашла применение. А сердце я сделала из глины по анатомической модели.
Сколько проработает выставка, доподлинно не известно. Но если вы любите узнавать новое и вам нравится гранж-эстетика, обязательно загляните — вдруг застанете. Вот координаты: 64.532606, 40.549143.