информационное
Фото Артёма Келарева.
«Питер Пэн» стал пятым совместным проектом «архдрамы» с поморской благотворительной организацией «Время добра». На основную сцену драмтеатра вместе с профессиональными актёрами вышли дети с ограниченными возможностями здоровья — воспитанники театральной студии «Время добра» и одноимённой танцевальной группы для детей с синдромом Дауна. А ещё приглашённые артисты, дети и взрослые, — из образцового театра танца «Росинки» и театра «Табурэ», — и волонтёры, отобранные на кастингах. Всего больше 60 человек.
После успеха «Волшебника Изумдрудного города», «Урфина Джюса и его деревянных солдат», «Сказок нет» и «Волшебного кольца» новый спектакль не нуждался в поблажках и скидках: его ждали не просто как пример инклюзии, не просто как социальный проект, а как полноценное театральное событие.
Михаил Кузьмин стал педагогом «особой» театральной студии при «архдраме» с момента её появления в 2017 году. Студийцы из «Времени добра» сыграли и в его режиссёрском дебюте — «прикроватном фик-фоке» по сказкам Бориса Шергина «Волшебное кольцо». И, вот совпадение, уже тогда напрашивались сравнения: Михаила Кузьмина с Питером Пэном, а его подопечных — с детьми Неверленда.
Первыми на сцене под мелодию словно из заводной игрушки появляются существа в белых пижамах и шапочках — Грёзы (артисты театра «Табурэ») — будто облачка с жёлтыми свёртками, полными звёзд. Они сопровождают эту историю точно так же, как сопровождают Питера, Вэнди и её братьев в Неверленд — до второго поворота направо и дальше прямо до самого утра.
Следом, как герои ожившего семейного портрета, на сцене появляются Дарлинги: папа (Дмитрий Беляков), мама (Мария Беднарчик), Венди (Татьяна Сердотецкая), Джон (Артур Чемакин) и Майкл (Константин Мокров). Вроде бы на сцене ничего особенного не происходит, но сразу становится понятно, что семейство — особенное.
Одна мама чего стоит — с её романтическим воображением, похожим на маленькие шкатулки, спрятанные одна в другой, и неуловимым поцелуем в уголке рта. Кажется, что если она очень постарается, то всё-таки сможет взлететь, в отличие от других взрослых, потерявших эту детскую способность. Другое дело — папа. Он один из глупых, то есть, глубокомысленных людей, которые всё знают об акциях и облигациях. Невинная режиссёрская шутка — папина оговорка — не кажется случайной. Питер Пэн и потерянные мальчишки наверняка согласились бы, что все взрослые — дураки.
Этот семейный пролог разворачивается перед закрытым занавесом. Даже имя Питера звучит впервые тогда, когда сцена ещё закрыта от глаз зрителей. Но вот полог открывается, и взгляду предстают полупрозрачные облака, вот-вот готовые пролиться дождём из воздушных шаров, и разукрашенный неоновыми хипповыми граффити — там и love, и пацифик, — кузов старенькой «буханки». Ржавый кузов с лета ждал своего часа на заднем дворе «архдрамы», и вот его час настал. Какой-то конкретной, обоснованной сюжетом функции Михаил Кузьмин ему не придумал (грузовичок только раз послужил укрытием, а потом скалой), зато назначил главным по атмосфере. Такое корыто — отличное прибежище для беспризорников.
Питер Пэн (Александр Зимин) влетает на сцену на гироскутере — большего для полёта и не требуется. В нём много мальчишеской отваги: Пэн выглядит, как герой девичьих грёз и рок-звезда. Но есть и трогательность: он тот ещё плакса. Хотя переживать есть, о чём: пропала тень. В спектакле её у мальчика похитил капитан Крюк, а не оттяпала собака-нянька.
Его вечная спутница Динь-Динь (её в очередь играют Анна Рысенко и Нина Няникова) — не сгусток света, не феечка из диснеевского мультика, а особа с характером — та ещё егоза, вредина и ревнивица. Фея не говорит, но донести свою мысль чётко и ясно ой, как умеет. Все слова ей заменяет не тоненький перезвон колокольчика, а пронзительный свист свистка! А говорит Динь редко, но метко.
Детям Дарлингов, чтобы взлететь, достаточно только взять Питера за руку. А вот кто действительно летает, так это Динь-Динь — Анна Рысенко парит на обруче над сценой как принцесса цирка.
Приключения Питера и Дарлингов в Неверленде Михаил Кузьмин решил как серию ярких и заводных музыкально-танцевальных номеров: у каждого «племени» — мальчишек, пиратов (примерчательно, что их играют в основном девчонки!), индейцев и русалок — свои песни и свои танцы. Хореографами спектакля выступили Ольга Мурашова и Светлана Баранова, а музыкальное оформление, которое, действительно, отдало дань классике мирового рока, режиссёр подобрал сам. Например, пираты «рубятся» под Nirvana, мальчишки — под Cherry bomb группы Runaways, а когда Питер Пэн серьёзно собирается героически погибать, залихватски вскинув «козу», звучит Heroes Дэвида Боуи.
Мальчишек художник по костюмам Нина Няникова одела в яркие худи и шапочки с помпонами, русалок — в блёстки и розовое. А вот пираты обошлись без тельняшек, бандан и треуголок: специально для них театр и «Время добра» объявли народный сбор ненужных рокерских «косух». Свита Крюка, как и сам однорукий капитан, вышла очень колоритной: приглашённой звездой спектакля в роли пирата Мясорубки стал «хрустальный» юноша Ян Кузнецов.
Вряд ли случайно те же Дмитрий Беляков и Мария Беднарчик сыграли ещё и капитана Крюка и индейскую принцессу Тигровую лилию. Присутствие на сцене Грёз, а ещё такой кастинг всё время оставляют лазейку для того, чтобы подумать: «А, может, это просто сон?».
Тигровая лилия Марии Беднарчик говорит на весёлой тарабарщине, в которой нет-нет, да и мелькнёт знакомое слово: например, безумно смешное для всех детей «козявка».
Дмитрию Белякову не привыкать играть злодеев в детских спектактлях — вспомним устрашающего Мышиного короля в «Щелкунчике» и грозного Шер-Хана в «Маугли». Здесь же он сыграл злодея комического, которого легко запутать или напугать. А уж сколько смеху было, когда оказалась, что крокодилица (в сказке был крокодил), которую он так опасался, оказалась маленькой девочкой! Роль очаровательной людоедки с ножом и вилкой исполнила юная Варвара Нерадовская, которая сама недавно играла маленького Маугли. В спектакле вообще много гэгов — вспомнить хотя бы постмодернистские шутки о той самой двери из «Титаника» и о вреде кока-колы.
Венди, Джон и Майкл улетают на Неверленд за приключениями. Но ещё, кажется, потому, что в отличие от Питера Пэна, хотят стать взрослыми. Венди всегда оказывается взрослее Питера: сначала как девочка, которая уже понимает, что с мальчиком можно не только дружить.
Правда, разумная не по годам Венди, которая в одночасье становится мамой ватаги потерянных мальчишек (их как раз-таки и играют воспитанники театральной студии «Время добра»), быстро понимает, что взрослеть надо в срок — не раньше, и не позже. А ещё, что невозможно быть чьей-то мамой, когда ты сама в ней нуждаешься. Мама нужна всем — даже рослому пирату Чёрному юмору (Александр Субботин). И все потерянные мальчики втайне хотят найтись. Все, кроме одного.