информационное
Фото Артёма Келарева.
С прошлой весны — премьеры «Пьяных» в Молодёжном — Максим Соколов успел многое: поставил «Валентинов день» Ивана Вырыпаева в Национальном театре Карелии, «Женитьбу» Гоголя в индийском стиле — в Стерлитамакском башкирском драматическом театре, а его спектакль для подростков «Скеллиг» по одноимённому роману Дэвида Алмонда (по которому был снят фильм с Тимом Ротом), поставленный в драматическом театре Канска, вошёл в программу «Детский Weekend» XXIV фестиваля «Золотая маска».
И теперь Соколов вернулся в Архангельск с, казалось бы, ещё более рискованным «замахом» — на «Братьев Карамазовых». «Регион 29» побывал на первой встрече режиссёра с труппой Молодёжного, посвящённой грядущей постановке.
«Всё самое удивительное, ужасное и прекрасное происходит внутри человека»
В каминном зале театрального особняка Ренни-Шарвина собралась практически вся труппа, но режиссёр сразу предупредил «пановцев»: сразу распределения ролей можно не ждать. Не тот материал, чтобы актёр вот так, по режиссёрской указке, мог сыграть: требуется большая внутренняя работа — не только интеллектуальная, но и эмоциональная.
Максим Соколов.
Кроме того, Соколов предостерёг артистов от штампованного восприятия Достоевского, как гения.
— Достоевский прекрасен, но это штамп, что он гений, — сказал постановщик. — Мы должны разговаривать с ним на равных, иначе ничего не получится. С ним нужно работать, как просто с очень интересным автором, автором, который обеспокоен.
Спектакли Максима Соколова в Молодёжном театре, как правило, декоративны и порой даже кричаще выразительны: в них на зелёном газоне сидит белый кролик, ведьмы танцуют в мясном цеху под финский хард-рок, девушки качаются на шаре и сцена заполняется пеной. Но в сценической интерпретации «Карамазовых» режиссёр, по его словам, не планирует вообще никаких спецэффектов: потому, что «всё самое удивительное, ужасное и прекрасное происходит внутри человека».
«Я читал месяц, испил эту чашу до дна, но очень благодарен за эти мучения»
Соколов поделился с актёрами Молодёжного театра своим опытом прочтения романа.
— Я несколько раз перечитывал «Братьев Карамазовых», и последний раз был самый мучительный, — рассказал Максим. — Я читал месяц, испил эту чашу до дна, но очень благодарен за эти мучения. Живя в современном мире, когда на нас льются огромные потоки информации, мы воспринимаем самые кошмарные события, как самые интересные. А обычные события для нас уже не так интересны. Вот если человек раком заболел — это ужас. А есть, например, такая болезнь, как артрит, — когда человек медленно превращается в камень, а потом — в пыль, — она не так распиарена, хотя ведь этот не менее страшно. И за счёт этого бесконечного потока негативной информации душа человека теряет способность содрогаться. И Достоевский нам дан, чтобы сбивать в нас эту чёрствую корку с души, чтобы душа содрогалась.
Во время чтения, рассказал Соколов, у него было несколько открытий. В частности, одно из открытий было связано с тем, что не всё в романе — ад кромешный, есть и светлые стороны.
— Нам в ГИТИСе говорили, что читая Достоевского, можно расцарапать себе душу до позвоночника: настолько страдания невыносимые, — отметил режиссёр. — И я так долго думал, но потом в какой-то момент вдруг стал понимать, что кроме кошмаров, разнообразных по своей природе, у него есть ещё попытки в этом кошмаре разобраться и его структурировать. И в «Братьях Карамазовых» не сплошной кошмар и ужас, там есть попытки остановиться, просто они заглушаются, как это сейчас происходит в нашей стране: у нас тоже что-то здравое происходит, но мы так привыкли реагировать на какой-то нескончаемый ужас, что этих попыток просто не замечаем.
Но что открытия? Были и преодоления: настоящие ментальные поединки режиссёра с Достоевским, из которых писатель всегда выходил победителем.
— Во-первых, я думал сделать старца Зосиму таким гадом, — привёл пример Максим. — Но оказалось, он не гад — Достоевский победил. Старец — это тот человек, который пытается хаос преодолеть, все остальные балансируют между хаосом и движением к лучшему. Или я хотел сначала сделать гадами следователей, которые Митю допрашивали, — но опять-таки не получилось! Они, на самом деле, пытаются разобраться, хотя ведь дело, кажется, ясное. Но и характер Мити таков, что с ним по логике просто невозможно.
«У меня были большие проблемы с Алёшей»
Как ни странно, труднее всего Максиму, по его собственным словам, пришлось с самым светлым персонажем романа.
— Я мучился полромана, — признался Соколов, — у меня учащалось сердцебиение, я резко вставал с дивана, резко разговаривал со всеми… Короче, у меня были большие проблемы с Алёшей — чудовищные. Я прочёл предисловие, где Достоевский на всякий случай, если вдруг кто-то не понял, предупредил, что Алёша — главный герой. Чтоб, не дай Бог, не подумали, что это Иван. Я смотрел — все мрут, как мухи, все страдают, — а у Алёши всё хорошо. У Алёши совершенно нет слова действенного в романе, и его все любят. У меня злая мысль была — сделать его в конце религиозным фанатиком — красивым молодым человеком, который идёт делать мир лучше.
Но потом, по словам Соколова, Достоевский опять победил. Это случилось, когда режиссёр прочёл, что писатель своего любимого героя отождествлял с любимым сыном — маленьким Алёшей Достоевским, который внезапно скончался в два с половиной года во время приступа эпилепсии.
— И я понял тогда, что ни один волос с его головы не упадёт, и я, конечно, не причиню этому персонажу никакого вреда. Мне важно было это понять, — рассказал Максим.
На первую читку в Молодёжном Максим Соколов не привёз с собой инсценировку. Сказал: «Не писал и не хочу». Вместо неё «пановцы» увидели выборку из глав, которую пока что просто попробовали на вкус.
— На самом деле, для меня самый интересный персонаж в романе — Фёдор Михайлович Достоевский, — подытожил режиссёр. — Что бы ни говорили персонажи — этого его переживание.
И добавил:
«Великое произведение можно повернуть по-всякому: можно сделать политический спектакль. Но для меня прежде всего интересны семейные взаимоотношения».
Премьера «Братьев Карамазовых» Максима Соколова в Молодёжном театре состоится 12 и 13 апреля — под занавес XIV фестиваля «Европейская весна».