Луганск наизнанку: архангельские журналисты увидели город, живущий под обстрелами ВСУ

За неделю мы проехали на автомобиле по прифронтовым дорогам более тысячи километров. Нам показали как сегодня работает в интересах мирных жителей и военных волонтерский механизм, объединяющий всю Россию. По итогам экспедиции готовим цикл материалов: репортажей и интервью. А началось наше путешествие с дороги в ЛНР и Луганска.

Стела на въезде в город — здесь все останавливаются сделать фотографию на память

Погружение в СВО

Другая вселенная для путешественника с Северов открывается примерно в районе Подмосковья. С каждым километром на трассе чаще встречаешь темно-зеленые КАМАЗы, группы бензовозов, мелькают бронеавтомобили в хищном камуфляже. Иногда мимо проносятся целые армейские караваны.

На заправках все больше людей в форме. Лица сосредоточенные, мало улыбаются, но при этом выглядят… достойно что ли? Помните с каким ощущением смотрели на служивых, особенно призывников, несколько лет назад? Хотелось сказать: держись, недолго осталось и дембель! Сейчас впечатление обратное. Выглядят опрятно, подтянуто, сосредоточенно. Сразу меняется и отношение: в глазах обывателей замечаешь уважение и интерес. Женщины подходят к красиво расставленным на заправке военным джипам и просят разрешения сфотографироваться на фоне.

При этом никакого другого внешнего антуража приближающейся границы проведения СВО нет. За всю дорогу от Архангельска до Ростовской области на глаза попалась лишь пара билбордов с призывом поступать на контрактную службу, и это на максимально оживленной трассе М4.

Дорога (особенно платные участки) в идеальном состоянии, четырехполосное движение, прямая как стрела, километры проносятся незаметно. На заправках очереди: потихоньку начинается летний сезон. Бывалые путешественники говорят: с отменой авиасообщения с приграничными территориями автотуризм получил второе дыхание и в пик сезона здесь будет не протолкнуться.

С пограничниками не шутят

Последний рубеж, как нам казалось, мирной жизни — пропускной пункт «Изварино» в Ростовской области. Раньше это был полноценный таможенный пост на границе с другим государством. Сейчас КПП на въезде в Луганскую народную республику выполняет немного другую функцию. Все автомобили проверяют на предмет запрещенных к провозу предметов, пассажиры проходят паспортный контроль, при этом никаких отметок в документы не ставят. В часы пик на КПП выстраивается очередь в сотни машин, поэтому для местных жителей есть лайфхак: приехать к пункту на такси или автобусе, пройти контроль пешком (считай без очереди) и таким же способом продолжить движение дальше — в сторону Луганска.

«Цель визита?» — строго спрашивает таможенник. Легкий диссонанс от вопроса в том, что де-юре мы перемещаемся из одного субъекта РФ в другой, и цели могут быть любыми, в рамках действующего законодательства. Но никто здесь не шутит. Поэтому так же серьезно отвечаем: гуманитарная миссия. Мы действительно везем с собой гуманитарный груз, собранный для нескольких разных подразделений и для гражданских. Часть оставим в большом волонтерском центре в Новайдаре, часть отвезем в Кременную, Сватово, а позже и в Донецк.

Проходим формальный досмотр, садимся в машину и двигаемся по дорожным указателям ЛНР. Качественный асфальт пропадает вместе с российскими сотовыми операторами. Дороги разбиты непрерывным потоком большегрузного транспорта и военной техники. А еще — временем, ведь долгие годы их просто никто не ремонтировал, не до дорожного покрытия было. Навстречу проносятся не только грузовики: встречаем огромную автоплатформу с загруженным на нее танком. Плотность движения техники на квадратный километр возрастает. Но снимать её на фото/видео камеры нельзя, по понятным причинам. К этому относятся серьезно и к стоящему на обочине оператору (или выглядывающему из окна автомобиля) точно подойдут… Кстати, про обочины. Быстро замечаем в лесополосе по краям дорог знак «Стоп. Мины». Это не пустая угроза, выходить из транспорта, даже просто сходить с дороги в лес где попало, здесь не рекомендуют. Могут быть разбросаны «лепестки»…

На обочину лучше не сходить — многие дороги до сих пор не разминированы

Ездили как в Зимбабве

Несмотря на дорожные ямы, передвигаемся по ЛНР быстро. Скорость здесь не шик, а норма жизни. Вообще к стилистике вождения в республиках очень сложно привыкнуть. Правила дорожного движения нарушаются повсеместно. Во-первых, принято не пристегиваться: в случае прилета (так называют попадание снаряда или бомбы) ремень безопасности помешает быстро покинуть машину. Во-вторых, местные не соблюдают скоростной режим и разметку. Нигде. Как чуть позже откровенно рассказал нам луганчанин Евгений: «Здесь восемь лет ездили как в Зимбабве, люди привыкли гонять без ограничений скорости. От этого очень сложно отвыкнуть. Поскорей бы поставили камеры!».

Единственное, что распространяется на абсолютно всех: знак СТОП перед очередным блокпостом. Вот у него останавливаются обязательно. Блокпосты — на въезде в каждый населенный пункт, на крупных развязках и перекрестках. Вооруженные военные шуток не понимают вообще.

«Знаете, что общего между дорогами в Архангельске и дорогами на Донбассе?» — спрашивает нас водитель и волонтер со стажем Павел, — «И там и там можно впилиться! Только у вас в лося, а здесь — в танк!».

Техника действительно выскакивает на трассу внезапно — из лесопосадки может вывернуть целая колонна, только успевай тормозить.

Во всех населенных пунктах работают светофоры, и, как говорят местные, до обстрела их требования соблюдают (тоже относительно). Во время прилета уже не до красного света.

Проезжая мимо городков и поселков в ЛНР не веришь что где-то недалеко идут активные боевые действия

За окном проносится пасторальный сельский пейзаж. Ослепительное солнце, яркая, сочная зелень, утопающие в кустах цветущей сирени станицы. Полное ощущение обычной жизни возвращается. Между ростовскими сельскими пейзажами и окрестностями города Краснодон никакой четкой разницы. Те же маленькие сельмаги, машины, люди на грядках, дети на улочках. Коровы и козы пасутся у автобусной остановки «Колодец», на стене которой оставлен принт «Zа Vеру, Zа правду». Навстречу проносятся неожиданно мотивационные дорожные знаки (не баннеры, а именно знаки в стилистике дорожной разметки) «Спасибо за мирное небо», «Удачи и терпения в бою». Все билборды на трассе в сторону Луганска — патриотические. А вот слоганы на них встречаются непривычные: «Не бойся говорить по-русски», «Вежливый не значит терпеливый». Даже на спутниковых тарелках замечаем надписи «Русский мир». Навстречу проезжает военный КАМАЗ с позывным «Фидель Кастро». Именные военные машины здесь частое явление.

Рубеж мира и войны

Луганск встречает потрясающими каштанами, город буквально утопает в них. На улицах много людей, машины идут потоком. До событий 2014 года здесь жило более 500 тысяч человек (а вместе с агломерацией под 700 000). Сегодня, хоть перепись никто и не проводил, население оценивают в 400 тысяч. По размерам город ощутимо больше Архангельска. И оживлённее! До так называемой линии соприкосновения примерно 80-90 километров.

Застройка похожа на архитектуру средней полосы. Улицы чистые, виден разбитый асфальт или дырявые от времени тротуары. Но дорожные работы ведутся — это, кстати первое, что нам сказали местные жители. Дороги стали ремонтировать начиная с прошлого года, для луганчан это и радость и неудобство: впервые за долгое время появились пробки.

До этих тротуаров строители еще не добрались

В городе контраст рубежа мирной и военной жизни становится максимально отчетлив: очень много военных. Среди людского потока все время видишь армейский камуфляж, на поясах — пистолеты в кабурах, за спинами — автоматы. На обочинах припаркованы бронемашины. Время от времени по центральным проспектам проносятся целые кортежи с мигалками. Снуют скорые. 12 мая, в день Республики, Луганск получил «привет» от украинцев — по нему ударили британскими ракетами Storm shadow. Удары продолжались все дни нашего пребывания здесь. Били точечно, при этом на звук попадание ракеты не воспринимается угрожающе. Больше всего поражало, что ракетные удары практически не влияли на ритм городской жизни.

Люди здесь обстрелянные

И тут нужно понимать менталитет живущих в Луганске людей. С одной стороны, с 2015 года город не бомбили. И удары в мае 2023 года население восприняло с тревогой, тем более, что пострадали мирные люди. Но в 2014 году войска Украины стояли фактически в пределах видимости. Когда идешь по улице Оборонной, раскрывается перспектива уходящей вдаль трассы. Город расположен на холмах, дорога спускается вниз, в пригород, потом поднимается вверх и там, во весь горизонт, раскинулся частный сектор. Вот оттуда до центра долететь могло что угодно. И долетало! Следы от крупнокалиберных снарядов до сих пор встречаются на улицах. Некоторые здания стоят без окон, с дырами в стенах. Поэтому люди здесь хоть и привыкшие к относительной тыловой безопасности, но обстрелянные. Это видно по тому, как они реагируют на прилеты. Сидим в столовой местной гостиницы. Легкий хлопок, у местных инстинктивно пригибается голова, а мы лишь удивленно смотрим вокруг: что произошло? Дверь хлопнула? Нет, говорят нам, это по городу прилетело. Причем в двух кварталах от нас.

Дальше включаются экстренные и силовые службы, место максимально быстро оцепляют. Разбирают завалы, работают взрывотехники. А город продолжает жить своей жизнью. Никто не уходит с улиц! Рабочий день, все идут/едут по своим делам. Только в магазинчике видим: забегает пацаненок лет 15 и спрашивает: а вы не знаете куда прилетело сейчас? Продавцы пожимают плечами: куда-то не сюда. Вот это их, луганчан, уровень тревоги. Сравните с вашим!

Улица Оборонная — на заднем плане видны холмы, с которых город обстреливали в 2014-м году

За город взялись!

Панорамный вид от академии искусств имени Мутасовского

Прошлись по городскому центру. Очень много зелени, памятников, парков. Один из них, кстати, сейчас реставрируется силами Мосводоканала. Как и главная улица — Советская. Рядом с академией искусств имени Мутасовского встречаем безумно красивую пару: музыковеда Анастасию Яремчук и её дочку Варю. Вот что Анастасия говорит про жизнь в Луганске:

«После того как дня четыре назад начали прилетать ракеты, стало страшно. Даже тревожный чемоданчик собрали. Думали уехать к родственникам в Краснодар или Тулу. Но жить хочется здесь. По сравнению с Донецком или другими близлежащими городами мы, слава Богу, даже немного забыли, что есть такое. После объединения с Россией за наш город „взялись“ — это заметно. Делают дороги, парк Молодой гвардии. Прямо кипит работа! Открылось несколько центров МФЦ. Первое время с момента их открытия возникли огромные очереди. Оказалось очень много людей, у которых нет до сих пор паспортов России. В основном пенсионеры.

С 2014 года, когда начались боевые действия, мы были отрезаны от всего мира. У нас был свой банк, свой интернет. Никаких коммуникаций с другими странами, даже на отдых в Россию было съездить тяжело, не могли расплатиться своими картами! Мы ждем, чтобы поскорее это все закончилось!».

Анастасия Яремчук и очаровательная дочка Варя

Кстати про банки. Еще несколько месяцев назад расплатиться в Луганске картой в магазине было невозможно. Сегодня на наш вопрос «карту примете?» продавцы обиженно пожимают плечами и гордо достают терминал: конечно, примем! В городе появились банкоматы, к ним пока бывают очереди по утрам, но это уже большой шаг вперед по мнению местных жителей. Цены в среднем примерно как в России, а вот хлеб стоит вдвое дешевле, чем в Архангельске! За качественной одеждой здесь до сих пор принято ходить на центральный рынок, а не в бутики. Потому что во времена изоляции вещи завозились челноками через так называемые «дыры в заборе» (то есть нелегально, минуя таможенный контроль на границе с Россией). И если надо, например, приодеться к свадьбе — до сих пор хороший костюм покупают у лоточников.

Со связью проблемы. Российские операторы еще не зашли (тоже, кстати, вопрос — почему тройка крупнейших операторов, как и «Почта России», стесняются работать и здесь, и в Крыму), поэтому мобильного интернета у гостей не бывает, а связь с «большой землей» — через роуминг. У местных операторов мобильный интернет есть, но не скоростной, и его периодически отключают, особенно во время обстрелов.

В соседнем парке останавливаемся у группы ребят, студентов второго курса Луганского архитектурного колледжа. Отдыхают на перемене. Разговорились. Ребята позитивные и открытые. 

«Я родился и вырос в Луганске, сейчас учусь на архитектора. Планирую остаться в городе, будем восстанавливать Луганск! — рассказывает Глеб Концедалов. — Обстановка поднакалилась, Украине передали более дальнобойное оружие, периодически прилетает. Раньше потише было, в основном прилеты были в области, не у нас».

Спрашиваем, почему на улицах паники нет? Улыбается: во-первых тут война идет с 2014 года. Во-вторых, в городе очень много приезжих и опять же из области — вот они вообще натерпелись и эти прилеты не замечают.

— Чем занимаешься кроме учебы? Для души?
— Пытался музыкой, не зашло. Иногда рисую с натуры. Ну, а раньше страйкболом занимались. У нас был клуб, играли до войны. А сейчас он закрыт — понимаете?

Стальная связь времен 

Такой же как в Архангельске танк Mark V, но без колпака из пластика

Совершенно случайно в одном из парков встречаем интересный памятник, напрямую связывающий Луганск и Архангельскую область: танк Mark V времен гражданской войны. Почти такой же, как в Архангельске (в столице Поморья стоит «самка» — пулеметная версия танка, а здесь «самец» — пушечный). Этих танков в Луганске два, история их появления здесь — общая с северными «братьями». После завершения Первой мировой войны англичане поставили белогвардейцам 60 таких машин. Чтобы ввести в заблуждение командование Красной армии, танки ввозились в страну под видом цистерн для топлива. Британские стальные монстры были развезены интервентами на несколько театров боевых действий: в Прибалтику, на юг России и в Архангельскую область. И если в северных болотах они толком не повоевали, то на юге — позволили армии барона Врангеля прорваться из Крыма в степи Таврии!

После войны танки были переданы Луганску Наркомом обороны СССР Климентом Ворошиловым. Пережили и ВОВ, и разруху времен Хрущева. Они гнили. Их несколько раз планировали убрать. Но в итоге восстановили. Сейчас — радуют глаз туристов и жителей города.

Город стартапов и запретов

Дневной Луганск и вечерний — две большие разницы. Здесь действует комендантский час, с 23:00 на улицах города жителям появляться запрещено. И это полностью переформатирует обычную для курортных городов (а Луганск, поверьте, с первого взгляда напоминает среднестатистический южный курорт) ночную жизнь. В 19:00 закрываются все продовольственные магазины. С 21:00 — продуктовые. В 22:00 под замок уходят кафе и рестораны. Посетителям оставляют час добраться до дома. 

Вечером на улицах стремительно пустеет, все спешат успеть до начала комендантского часа

Нашим «вечерним» гидом по городу был луганчанин Евгений. 30-летний парень живет здесь почти всю сознательную жизнь. До войны играл в футбольном клубе. В 2014 году попал под мобилизацию — вышел на улицу за питьевой водой с двумя бутылками, и у колонки подошли офицеры. Представились, вручили повестку. «Можно хоть воду жене отнесу?» — спросил Евгений. Разрешили. Потом были сборы на полигоне — несколько недель в палатках без связи с родными и понимания, чем все это вообще закончится. О боевых действиях рассказывает коротко. Сейчас работает на луганском телевидении.

Медленно, с открытыми окнами, едем на его машине по засыпающей столице ЛНР. Половина фонарей не горит и улицы погрузились во мрак. Под каштанами, на спускающихся с холмов переулках, редкие силуэты людей с длинными тенями. Выглядит это довольно жутко. Спрашиваю: «Как у вас с преступностью?».
Оказывается, до войны Луганск был довольно криминальным. Особенно в частном секторе. Мобилизация и жесткая работа военной полиции эту ситуацию исправили. 

«Сейчас спокойно, — говорит Женя. — Здесь никто не будет нянчиться с бандитами, можно и пулю словить, это понимают все».

Говорим про городскую жизнь. Ситуация немного улучшается: раньше перебои с водой в домах были обычным делом, сейчас это происходит гораздо реже. Да, днем вода может течь слабым напором, но она есть — и это качественно отличает Луганск от того же Донецка. В городе начал развиваться бизнес, открываются кафе. 

«Тут любое направление предпринимательской деятельности — уже стартап», — улыбается Евгений. 

За примерами далеко ходить не надо, мобилизация выкосила ряды молодых людей с опытом и руками, которые до войны работали на шиномонтажах. Сегодня эта профессия в городе — реальный дефицит: поставьте нормальный шиномонтаж с качественным сервисом и к вам будут очереди!

Последние годы растут цены на жилье. Если раньше двухкомнатную квартиру в Луганске можно было купить за полтора миллиона рублей, то сегодня уже за пять. Снять жилье здесь очень тяжело, а цены космические. С отелями ситуация еще хуже: номера можно забронировать только при очном знакомстве с владельцами гостиницы и хороших договоренностях.

Культурная жизнь не останавливается даже под обстрелами. Шикарный драматический театр, кукольный театр, краеведческий музей, кинозалы, великолепный цирк в который сегодня не попасть — билеты раскуплены на месяц вперед. В кино, кстати, идут голливудские новинки. Например, новый «Человек-муравей», и это диссонирует с ситуацией не меньше, чем оставшиеся еще со времен Украины вывески на некоторых магазинах, соседствующие с билбордами, на которых размещены баннеры информирующие о праймериз «Единой России».

Цирк в Луганске выглядит круто! Говорят там сейчас выступает труппа из Москвы и билеты не купить

Враг напоминает о себе!

Вся эта яркая оболочка едва скрывает накопленную за восемь напряженных лет усталость людей. «Мы здесь как на линии фронта, хоть и в тылу» говорят местные жители. И враг постоянно о себе напоминает. Много «ждунов» — так называют проукраински настроенных жителей. Кто-то просто смотрит исподлобья, а кто-то сливает информацию о войсках или проводит диверсии. 

«Там, в глубине России, не понимают, как мы здесь живем, с чем приходится сталкиваться каждый день обычному человеку, в какой он опасности может находиться непрерывно», — размышляет Евгений. И рассказывает про своих родителей, которые не хотят уезжать из попадающей под постоянные обстрелы деревни Горловка. Стекла в их доме несколько раз выбивало взрывной волной, в конце концов их просто заколотили фанерой.

Прощаемся у гостиницы, в которой поселили нашу группу. Успеваем до начала комендантского часа. Договариваемся о встрече на завтра — запланировали экскурсию на телекомпанию, хотели посмотреть, как работают местные журналисты. Плану не суждено сбыться: утром очередной прилет ракеты в городскую черту, а через несколько часов рядом с республиканским телецентром в барбершопе гранатой подрывают министра внутренних дел ЛНР. Телевизионщики снимают последствия прилета, место теракта, им уже не до нас. Такие у них ежедневные трудовые будни.