Подключение к смерти: в Архангельске состоялась премьера аудиоспектакля «1000 лет вместе»

Премьера совместного проекта Архангельского молодёжного театра и научно-театральной лаборатории Уральской индустриальной биеннале современного искусства состоялась в Гостиных дворах в рамках фестиваля «Европейская весна».

Научно-театральная лаборатория «1000 лет вместе» зародилась в 2019 году на Уральской индустриальной биеннале как проект на пересечении художественных и исследовательских практик. Тогда, в 2019-м, премьера состоялась в Екатеринбургском кинотеатре «Космос». Объектом художественного исследования был автотеатр, то есть театр инструкций, а социологического — старость и старение. 

В постановочную группу проекта вошли кураторы Дмитрий Безуглов и Валентина Ануфриева, драматург Полина Бородина (автор пьесы «Вий», по которой Максим Соколов поставил спектакль в Архангельском молодёжном театре), режиссёр Дмитрий Зимин и звукорежиссёр Евгений Робенко.

В этом году проект посвятили смерти. Созданию аудиоспектакля предшествовал тренинг по глубинному интервью, который прошёл в Архангельске в феврале 2021 года. После теоретической части участников практикума выпустили в поле, чтобы они завязывали (не)случайные разговоры о смерти с незнакомцами.

— В Архангельске наш полевой этап пришёлся на десятые числа февраля, когда было минус 34, — рассказал Дмитрий Безуглов. — Мы в восторге от участников, которые нашли кучу способов завязать разговор, который длится больше пяти минут, в условиях, когда на улице очень тяжело находиться.

Кураторы Дмитрий Безуглов и Валентина Ануфриева.

Художественную форму документальному материалу, собранному участниками, придала драматург Полина Бородина. Рассказы архангелогородцев присоединились к историям жителей Екатеринбурга и Красноярска.

На театральном этапе проекта постановочная группа соединила аудиоспектакль, инсталляцию и театр инструкции. Вначале 12 зрителей, действительно, получили инструкции. Следуя им, они написали свои имена на полосках малярного скотча, оставили телефоны в ячейках и взяли наушники.  

И оказались перед шкафом-стенкой с множеством ячеек, похожий на холодильный шкаф в пат-лаборатории или на полку с урнами для праха в крематории. На каждой дверке было гнездо для штекера от наушников, с помощью которых можно было во всех смыслах подключиться к одной из историй — сначала технически, потом эмоционально. На цифры на дверцах можно было не ориентироваться: истории были расположены в «шкафу» рандомно.

После первого этапа инструктажа создатели аудиоспектакля продолжили регламентировать процесс подключения слушателей к теме смерти. Зрители продолжили получать инструкции: таймер на экране отсчитывал время прослушивания каждой истории, а подзаголовки частей определяли их роль в композиции спектакля. Кроме того, переход от одной части к другой, от истории к «перебивке», маркировался сценическим светом — голубым или красным.

Длительность спектакля была строго определена — 57 минут, хотя, казалось бы, там слушать не переслушать. Каждая история длилась ровно по семь минут. Таким образом, каждый слушал свой спектакль из пяти классических частей — пролога, завязки, кульминации, развязки и эпилога. То есть, постановочная группа фактически пыталась придать структуру набору случайностей и вероятностей. Ведь никто не знал, в каком порядке у каждого слушателя сложится история.  Чем, по сути, «пыталась рассказать Богу о своих планах». Так же, как и любой человек, который просчитывает свою жизнь, не подозревая, когда может прийти смерть. 

Попасться могло всё, что угодно: не только документальные истории героев-«доноров», но и записи, посвящённые смерти Сталина или прощанию с оперным певцом Дмитрием Хворостовским. Или даже художественная реконструкция из падающего самолёта.

Мой аудиоспектакль получился таким: пролог — старушке под аккомпанемент Малахова по телефону пытаются навязать услуги похоронного дома — «гробы всякие» и «кресты со стразами»; завязка — разговор с бывшим рокером, который недавно потерял друга и завёл себе виртуальную могилку на медиакладбище; кульминация — интервью с парнем, который дважды терял близких, совершивших суицид; развязка — встреча с представителями похоронного бизнеса, знающими эту тему не хуже историков; эпилог — беседа со старой женщиной, которая схоронила мужа 35-ти лет («Любовницы сгубили»), а сама отпраздновала 86-й день рождения и готовится к неизбежному. Так, случайным образном в моём аудиоспектакле образовались пары историй — две из них посвящены были подготовке к смерти, две — тому, что подготовиться к ней невозможно. 

Важным опытом во время аудиоспектакля стало ощущение соприсутствия — и с теми людьми, голоса которых звучали в наушниках, и с теми, кто сидел близко-близко, одновременно с тобой слушая чью-то историю. Невозможно было понять, чей голос звучал у него в ушах, можно было лишь всматриваться ему в глаза. В конечно счёте, мы и в жизни не всегда представляем, что творится у другого внутри.

По истечению нескольких дней проката аудиоспектакля на стене в Гостиных дворах остались имена всех первых слушателей.