Париж, я люблю тебя! В Архангельск привезли шедевры Дали, Матисса и Пикассо

Выставка «Шедевры мастеров Парижской школы» собрала в Архангельском музее художественного освоения Арктики имени Борисова порядка 80 графических произведений — офортов, лито- и ксилографий — 30 художников, представителей разных стилей и течений, волею судеб оказавшихся в столице Франции. Это работы из собрания известного коллекционера (и математика) Марка Башмакова и санкт-петербургской галереи современного искусства PS Gallery. Первую экскурсию по выставке на вернисаже провёл племянник собирателя, директор галереи Павел Башмаков.

— Большая часть работ, представленных здесь, — из коллекции моего дяди, — рассказал Павел Башмаков. — Процентов 20 — мои. Его коллекция, наверное, раз в сто больше той её части, что вы видите здесь. Я серьёзно занимаюсь творчеством трёх авторов — Сальвадора Дали, Михаила Шемякина и Василия Кандинского. А Марк Иванович сосредоточен на «Парижской школе» в целом, он интересуется колоссальным количеством художников. Дядя этим занимается лет 20, я — десять. Причём пополнение коллекции происходит постоянно. Буквально вчера я купил во Франции ещё одну интересную работу Кандинского.

Павел Башмаков.

Искусствовед и критик Андре Верно ввёл термин «Парижская школа» в 1925 году. Как рассказал Павел Башмаков, первым её неофициальным представителем стал в 1900 году никому ещё не известный Пабло Пикассо.

Эскпозиция поделена на шесть разделов. Первый, «Мой Париж», показывает великий город глазами художников-мигрантов. Хотя Морис Утрилло никуда не переезжал: он родился на Монмартре и жил там с матерью Сюзанной Валадон, позировавшей Ренуару и другим художникам.

Развитию своего таланта Утрилло, по словам Павла Башмакова, обязан был пагубной привычке: диагноз «хронический алкоголизм» ему поставили уже в 12 лет, и доктор прописал ему терапию деревенским уединением и рисованием. На его пейзажах Париж виден как из окна — там и Эйфелева башня, и аббатство Сен-Жермен де-Пре, и Триумфальная арка, и Нотр дам.

В цирке мастера «Парижской школы» видели модель мира, поэтому и один из разделов выставки посвящён ему. С подзаголовком «Душа цирка» в экспозиции представлены графические работы Анри Матиса, Жоржа Руо, Пабло Пикассо, Фернана Леже и Джорджо де Кирико.

Офорт Пикассо «В цирке», выполненный в приглушённых тонах, далёк от праздничного настроения и вполне мог бы использоваться как аргумент в борьбе за отмену эксплуатации зверей под куполом. Фигура жокея на ней напряжена, а глаза лошади грустны: её изображение слегка двоится — кажется, что животное дрожит мелкой дрожью, не чуя ног от усталости.

Совсем иными на первый взгляд кажутся цирковые литографии Матисса из серии «Джаз». Лишённые теней и полутонов, они кажутся аппликациями из цветной бумаги. Даже линии слегка неровные, как будто это ребёнок нетвёрдой рукой резал бумагу тупыми ножницами. Но за этой внешней наивностью — жёсткая действительность, выраженная через символику цвета. На литографии «Кошмар белого слона», название которой и так само за себя говорит, в белом цвете закодированы мучения невинного животного, в жёлтом — опасность, в красном — вопли зрителей, а в чёрном — джунгли, куда великан с хоботом хотел бы вернуться.

Клоуны Жоржа Руо, хоть он, как и Матисс, был разработчиком фовизма, совсем иные — почти живописные. Цвета их не стопроцентные, а неясные, почти грязные. Его ксилографии страшны, а герои — то ли злодеи под маской добряков, то ли добряки под маской злодеев.

Раздел «Великие Книги Человечества» посвящён направлению livre dʼartiste, возникшему в начале ХХ века благодаря известному галеристу и торговцу искусством Амбруазу Воллару. Работы художников по мотивам культовых произведений литературы становились не просто иллюстрацией, а интерпретацией. И основу для этого жанра гораздо раньше заложил ещё Эжен Делакруа, живший в XIX веке, который создал целую серию литографий к «Фаусту» Гёте. Часть из них представлена на выставке.

Великий Сальвадор Дали занимался иллюстрацией-интерпретацией Овидия и Зигмунда Фрейда, причём не только на бумаге, но и на коже. Овечью кожу для него сушили по старинным рецептам.

Здесь же — иллюстрации француза Бернара Бюффе к «Страстям Христовым», выполненные сухой иглой. Его искусство исполнено пессимизма, для которого даже придумали название — «мизераблизм», — который он объяснял травмой от Второй мировой войны.

«Линия. Форма. Цвет» — это об абстракционистах, и, в первую очередь, о Василии Кандинском. А также об Андрее Ланском, Жане Арпе и Соне Делоне. Последняя — родом из Одессы, хотя признание урождённая Сара Штерн получила именно во Франции. И стала первой художницей, удостоенной персональной выставки в Лувре.

Интернациональный раздел «Россия-Франция» посвящён не только русским во франции, но и французам, иллюстрировавших русскую литературу. Значительную его часть занимают некоторые из тех 96 офортов, что Марк Шагал посвятил «Мёртвым душам» Николая Гоголя. И это тоже интерпретация: главным героем поэмы для Шагала был ни Чичиков, ни помещики, ни даже птица-тройка, а уездный город N, в чертах которого он воплотил свой родной Витебск.

Также в разделе — работы «самого главного французского иллюстратора», «знаменитого француза, но безвестного русского» Александра Алексеева, посвящённые «Слову о полку Игореве». 

Интерес к «Миру природы» (такое название получил шестой раздел) объединил Сальвадора Дали, Жоана Миро, Жоржа Брака, Мориса Вламинка и Макса Эрнста. Конечно, сюрреалисты и авангардисты видели окружающий мир природы по-своему. Достаточно взглянуть на «Ананас» Дали или поискать ящерицу на одноимённой работе Миро. Кстати, по словам Павла Башмакова, детям удаётся разглядеть её быстрее, чем взрослым.

Выставка «Шедевры мастеров Парижской школы» будет открыта до 14 июня.