информационное
Фото Артёма Келарева.
Уроженец Северодвинска Александр Кабин — единственный из местных художников, выставлявшихся в музее современного искусства «Эрарта». Его работы считаются воплощением «эстетики русской пустоты». Переехав в Ярославль, он не порвал связей с Севером: свою первую за три года персональную выставку открыл в Архангельске. В новой экспозиции он собрал все самые свежие работы, в основном за 2019 год.
— Работы Александра Кабина очень органично вошли в контекст деятельности Центра социальных инноваций, — сказала на открытии руководитель ЦСИ-Архангельск Людмила Комаровская. — Главное определение этой органики — «рефлексия». Художник не даёт нам никаких футурологических прогнозов. В его работах — понимание прошлого, пристальное внимание к повседневности. Мы узнаём эти лица, эти пейзажи, эти бочки с нефтью, эту Красную площадь. У нас с художником одна страна, одна история, одни символы и одна вера.
Выставка открылась при поддержке архангельского художника, директора Северного морского музея Евгения Тенетова.
— Эти картины я увидел у Александра в мастерской под Новый год, — рассказал он. — Я увидел совершенно другого Кабина — не ностальгические пейзажи Северодвинска, а глобальную историю про всю нашу жизнь. Эти образы из нашей какой-то совершенно инфернальной памяти — это очень условная страна. Это страна из выцветших альбомов и одновременно очень современная. Это говорит о том, что наша история циклична.
На открытии — столпотворение и встречи друзей, но не покидает ощущение тревоги. Фонограмма завывает, как ветер в ангаре, стучит колёсами, как товарняк. Потом её сменяет живая музыка — друзья Александра Кабина из группы «Снеги», для которой художник нарисовал логотип. Слова одной из песен: «Где же ты, мой солдат, что так похож на камень?», — перекликаются с темой выставки.
— Всё никак не могу согреться, хотя здесь тепло, — говорит одна из зрительниц. Холодом веет и от картин.
Поёжиться заставляет и вид сверху, как из кабины бомбардировщика, на Красную площадь, по которой маршируют чёрные «коробки» войск на военном параде (Triumphus), и цистерны с нефтью («Я здесь проездом»), и брошенная слепая водонапорная башня, и «Жигули», забытые в сугробе (из серии «Всё, как у людей»).
Название «Я здесь проездом» не просто говорит о транзите, но и цементирует философию потребления и отказ от ответственности, словно «здесь» — это не какой-то конкретный железнодорожный переезд, а целый регион, а, может быть, и вся планета, жители которой ведут себя так, как будто они на ней проездом.
И даже образ матери и дитя с картины «Родное» — практически Богородицы с провалами глаз на сером акриле, — не согревает.
Если «Родное» только взаимодействует с иконописной традицией, то «Она и её» напрямую её наследует. Портрет матери и дитя, выполненный на досках, расколотых посередине, не вызывает умиления, а заставляет отпрянуть. Картина, будто бы обгорелая и обугленная, кажется единственной ценностью, спасённой из сгоревшего храма.
Александр Кабин противопоставляет безусловную любовь матери и ребёнка — цистерне с нефтью и ракетами как символам достатка и мощи, культа силы — бряцанию оружием и «можем повторить». Но ложное оказывается сильно: оно обесценивает истинное — на родных мы смотрим словно сквозь мутное стекло, а название серии «Всё, как у людей» будто пропевают Егор Летов с Noize MC.
Работы из этой серии как старые фотографии: люди в меховых шапках и дублёнках позицируют у «Жигулей» и на городской набережной. Своим воспоминаниям из внутреннего фотоальбома художник хотел придать универсальный характер — на коллективных портретах не видно лиц. Позы отдают какой-то скованностью, закрепощённостью.
Александр Кабин.— Мы, наверное, все закрепощены и скованы, — говорит Александр Кабин. — Что-то нездоровое есть в этом определённом милитаризме, зависимости от ресурсов… Какое-то очковтирательство происходит в последнее время очень сильно, и меня это тревожит.
Несмотря на эту это, художник считает себя счастливым человеком.
— Я человек интуиции, — вспоминает он переезд. — Она мне подсказывала, что нужно менять место дислокации. Я выбрал Ярославль. Там мне более комфортно, хотя связей с ним у меня практически нет. Там своя художественная среда, более традиционная. Мне, наверное, ближе современное искусство. Но счастье художника в том, что он может жить и творить, находясь где угодно. Я считаю себя счастливым человеком.
Выставка будет открыта до 12 ноября.