информационное
Фото Артёма Келарева.
«Вещдок» — это целая серия экспозиций музея, посвящённая отдельным артефактам эпохи репрессий — вещественным доказательствам человеческой стойкости и воле к жизни. В Архангельске представили одну из выставок серии, посвящённую одному из таких вещдоков — папке с эскизами детских игрушек, спроектированных в лагере художником, архитектором, иллюстратором и плакатистом Борисом Крейцером. Её сотрудники музея обнаружили на интернет-аукционе.
— Я благодарю музей истории ГУЛАГа и Фонд памяти за предоставленную выставку, — сказала на открытии директор Архангельского краеведческого музея Наталья Шпанова. — Она позволит сделать ещё один шаг к тому покаянию, которое необходимо всем нам для того, чтобы очистить души и сердца от вины, которая, пусть и косвенно, лежит на нас.
Открыл выставку в Архангельске руководитель образовательного центра музея истории ГУЛАГа Константин Андреев. По его словам, ценна любая попытка сказать о том страшном времени.
Константин Андреев.— Вряд ли Борис Генрихович Крейцер когда-нибудь думал о том, что в Архангельске будут вспоминать его имя, вряд ли он думал, что это будут делать в XXI веке. Свою молодость он провёл в лагерях. Кто-то скажет, что он не спускался в шахты, не валил лес, но, может быть, именно благодаря этому он и выжил. Он был одним из тех, кто не выходил на общие работы, кого на лагерном жаргоне — извините за грубость! — было принято называть «лагерными придурками». Но говоря о чудом выжившем лагерном архитекторе, мы помним, что были люди, которые там умирали.
Жизнь Бориса Крейцера, гласит первый стенд выставки, — «сюжет для большого романа, в котором герой чудом избегает смерти, проходит через суровые испытания, чтобы встретить любовь и вместе с ней пройти ещё несколько кругов ада».
Ребёнком — маленьким кудрявым мальчиком в соломенной шляпе — он выиграл соревнования по бегу в мешках на благотворительном празднике. И вместо подаренной призовой лошадки попросил набор акварельных красок.
Во время Первой мировой войны увлёкся фотомонтажом: юному Борису нравилось заменять разрушенные дома целыми на фотографиях французских и британских городов, переживших немецкие бомбёжки. Он окончил училище имени Штиглица и Академию художеств, спроектировал несколько кинотеатров (построен был только один), сотрудничал с детским журналом «Ёж».
Весной 1936-го, когда началась компания против «безыдейности и трюкачества» творческой интеллигенции, его обвинили в шпионаже: против него сыграло то, что в 1920-х его соседями по коммунальной квартире были японские специалисты.
Под пытками из него выбили признание, но от расстрела спасла ошибка в документации: в материалах дела перепутали место рождения. Дело было направлено на доследование, и вместо смертного приговора архитектор получил восемь лет.
В заключении в Севжелдорлаге в республике Коми он спроектировал серию эскизов игрушек — жирафов, бегемотов, пингвинов, самолётиков, пирамидок и кеглей. Создали ли по ним игрушки, неизвестно до сих пор. Но каким-то образом Крейцеру удалось пронести папку с собой на волю после освобождения.
В послелагерной жизни его ждало ещё немало потрясений. Встреча с будущей женой — действительно, как из романа. Устраиваясь на работу в Сыктывкаре, он в числе прочих эскизов показал женский портрет. И в ответ услышал: «Да это же Томочка Клюкина, работает чертёжницей!». Это была любовь с первого взгляда. Она была с ним и тогда, когда в 1949 году его вновь сослали — на этот раз в Норильск, — когда в 1956 году ему устроили очную ставку с бывшим офицером НКВД, который его пытал, когда, наконец, оправдали.
Выставка «Вещдок: папка с эскизами» будет открыта в Одностолпной палате Гостиных дворов до 29 сентября.