«Последний адрес» репрессированного в Архангельске признан административным нарушением

Ещё до рассмотрения в суде это административное дело прогремело на всю страну. Оно касается всероссийского движения «Последний адрес», которое увековечивает память о жертвах политических репрессий: на фасаде дома, откуда репрессированный человек ушёл на смерть, прикрепляют маленькую — 11 на 19 сантиметров — табличку с данными о нём.

Такие памятные знаки уже появились во многих городах России. 18 июня 2017 года первая мемориальная табличка была установлена в Архангельске — на доме № 35 по улице Серафимовича: «Здесь жил Игнатий Иванович Безсонов, слесарь-сантехник. Родился в 1900. Арестован 15.12.1937, расстрелян 9.01.1938. Реабилитирован в 1957». 

За эту табличку областная инспекция по охране объектов культурного наследия возбудила в отношении координатора движения «Последний адрес» в Архангельске Дмитрия Козлова административное дело. Часть 1 статьи 7.13 КоАП — нарушение требований законодательства об охране памятников истории и культуры. 

16 августа при большом стечении прессы судья Ломоносовского суда Лариса Пяттоева рассмотрела эту громкую «административку». 

Он же памятник!         

О том, что ветхий деревянный дом с эркером является объектом культурного наследия, сообщает другая — большая — табличка на его фасаде. Кстати, держится она тоже на шурупах. Памятник известен как дом Елизаветы Фёдоровны Вальневой, построен в 1912 году, поставлен на охрану в 1998-м.  

— Таких домов в Архангельске больше не осталось, — сообщила суду руководитель инспекции по охране объектов культурного наследия области Анна Ивченко. — Вся обшивка на нём — подлинная. По закону, любые работы на этом доме надо согласовывать. Для этого необходим проект обеспечения сохранности памятника, который должен пройти государственную экспертизу. Это не пустая формальность. Дому больше ста лет. Даже крепление таблички на шурупы может привести к деформации дерева. Но никаких документов на согласование мы не получили.

По словам руководителя инспекции, 16 июня они узнали из электронных СМИ, что «Последний адрес» планирует установить на доме Вальневой памятную табличку. Координатору движения сразу же было направлено предостережение. В ответ на него Дмитрий Козлов уведомил инспекцию, что акция всё равно состоится в намеченный день, и попросил рассмотреть «возможность крепления четырёх шурупов». Но инспекции нужен был проект с экспертизой. 

— Общественное движение «Последний адрес» делает благородное дело. Но мы бы попросили отличать память о жертвах политических репрессий и сохранение объектов культурного наследия. Очень печально, что состояние последних привлекает внимание только в связи со скандалом. Надо не только хранить память о людях, но и бережно относиться к домам, в которых они жили, — отметила Анна Ивченко.  

Сносить нельзя, реставрировать

Дмитрий Козлов в суде сказал только о том, что не считает себя виновным, после чего отказался от дачи показаний. Но его защитник Максим Оленичев приводил массу доводов, призванных убедить суд в отсутствии состава правонарушения. 

Одним из главных было аварийное состояние дома, которое видно невооружённым глазом. На сайте Фонда содействия реформированию ЖКХ указано, что дом на Серафимовича, 35 признан аварийным в 2010 году и запланирован к сносу до 31 декабря 2017 года.  

— С фасада он ещё похож на дом, а вот с боков и сзади всё гниёт и разваливается, — отметила свидетель Тамара Левандовская, член рабочей группы «Последнего адреса».

Анна Ивченко на это ответила, что памятник истории и культуры вообще не может быть снесён — он подлежит реставрации. Понятие «аварийный» к объекту культурного наследия также не применимо. Но его состояние действительно неудовлетворительное, поскольку денег на реставрацию нет.

Другой довод защиты — четыре нержавеющих шурупа не могли причинить дому вреда. На его стенах полно проводов, приколоченных гвоздями. 

— В доме живут люди, они его эксплуатируют — клеят обои, меняют полы и так далее. Им же не надо это согласовывать? — спрашивала защита.

— Жильцы дома знают, что они не должны ухудшать его состояние, — парировала представитель административного органа. — И мы сейчас доказываем не причинение дому вреда, а нарушение порядка согласования при работах на нём. Потому что любое вмешательство может привести к утрате исторического материала. У меня сердце кровью обливалось, когда я смотрела, как в стену вкручивают шурупы!

Этот момент был запечатлён на видео, которое предоставил суду сам ответчик. 

Согласие жильцов на установку таблички — ещё один довод защиты. Кстати, в доме фактически проживают всего две семьи. Представители инспекции в ответ на это сообщили, что более 80 процентов дома принадлежат муниципальному образованию «Город Архангельск», а оно согласия не давало. К слову, за состояние памятника отвечает как раз его собственник. 

Защита также высказала сомнение в том, что дом на Серафимовича действительно является памятником. Почему-то в федеральном реестре объектов культурного наследия у него нет своего номера. По словам представителей инспекции, его просто ещё не успели присвоить. 

До суда дошло только у нас

Выслушав стороны, судья постановила признать Дмитрия Козлова виновным и назначить ему административный штраф в размере 15 тысяч рублей. 

Координатор «Последнего адреса» сообщил ИА «Регион 29», что будет обжаловать это решение в областном суде. 

— А повлияет ли оно на дальнейшую работу движения в Архангельской области?

— Мы продолжим своё дело, но, безусловно, будем учитывать этот опыт. В других регионах страны тоже были попытки привлечь активистов движения примерно за то же самое, но до суда дело дошло только у нас, — сказал Дмитрий Козлов.

После заседания журналисты потянулись на Серафимовича, 35 — посмотреть на памятник и оценить ущерб. Табличку в память о слесаре Безсонове не сразу и разглядишь — она скромно прячется за створкой открытого окна на первом этаже. Нина Климова, которая живёт в этой квартире с 1978 года, удивляется наплыву гостей:

«Ходят, фотографируют, телевидение несколько раз приезжало. Памятник? Да какой там памятник — развалюха! Против таблички мы не возражали — пусть висит, никакого вреда от неё нет. Этому дому уже ничего навредить не может…». 

Крыльцо совсем рассыпалось, обшивка облезла, исторические потолки опасно провисли, стены покосились. По словам Нины Ивановны, особый статус дома они прочувствовали лишь однажды, когда музей «Малые Корелы» хотел открыть в нём свою дирекцию. Но потом земля под домом сильно подорожала, и музей от него отказался. Сейчас жильцы мечтают только об одном — чтобы их расселили (обещанного ждут в сентябре). 

А судьбу этого дома предсказать нетрудно — в отсутствие реставрации он просто развалится, то есть памятник будет утрачен, как это уже бывало. И тогда, вполне возможно, появится новое дело о нарушении законодательства об охране объектов культурного наследия. Недостаток денег убивает быстрее, чем табличка.