информационное
Колин Терренс Кристенсен:
«В 18 лет меня призвали на службу в Королевский Военно-морской флот Новой Зеландии. Сначала нас направили на минные тральщики, где мы прошли обучение. Потом я записался добровольцем для службы за границей. Так я стал артиллеристом на эсминце «Зулус». В феврале 1945 года мы сопровождали конвой JW-64 в Мурманск.
После того, как мы прибыли в Россию, наш корабль и ещё три эсминца приняли участие в секретной операции «Открытая дверь» — нам предстояло эвакуировать норвежцев с острова Сорой. Когда мы подошли к берегу, норвежские бойцы Сопротивления запустили осветительные ракеты. Все эти люди спускались к кораблям с гор, и когда поднимались к нам на борт, все были в грязи. Мы установили ванны на палубе, всех мыли, выдавали новую сухую одежду, а старую выбросили за борт. Затем мы снова вернулись к Кольскому заливу, чтобы встретить обратный конвой RA-64. Здесь я видел как погиб корвет Bluebell, торпедированный немецкой подлодкой. В одну минуту он был на поверхности, в следующую минуту — взорвался, и там уже ничего не было.
Путь в Англию был тяжёлым. Это было кошмарное путешествие. Конвой пострадал от самого сильного шторма, зафиксированного в Баренцевом море за время войны. Ураганный ветер, огромные волны, крен кораблей достигал 45 градусов, и многие из них были повреждены. Позднее в том же году наш эсминец принял участие в нападении на немецкий конвой, во время операции по постановке мин у норвежского побережья. Один из эсминцев дал залп осветительными снарядами и осветил вражеские корабли. Мы видели, как их экипажи подбегали к орудиям. Один немецкий корабль был потоплен, другой повреждён.
Потом мы приняли участие в эскортировании последнего конвоя войны, JW-66. Мы вернулись в Клайд 8 мая 1945 года, где узнали, что Германия капитулировала. «Зулус» в составе отряда кораблей был направлен в Копенгаген, для того, чтобы принять капитуляцию кораблей германского флота. Многие немецкие моряки, стоя на палубах, поворачивались спиной, когда они входили в порт. Я очень уважаю всех, кто служил в русских конвоях. Моряки военного и торгового флота проделали фантастическую работу».
Бронислав Петрович Телов:
«Когда началась война, я жил в деревне Княжестрово Холмогорского района Архангельской области. Только исполнилось 13 лет — умерла мать. Трудился на скотных дворах, пас коров. Едва услышал о наборе подростков-добровольцев в школу юнг на Соловки, бегом на пароход — и в Холмогоры, в военкомат. Нас там собрали полсотни тощих полуголодных сельских пареньков. Но лишь двое, и в том числе я, оказались пригодными для службы на флоте. Да и то со «скрипом»: требовалось, чтобы рост новобранцев был не менее 150 сантиметров. В сельсовете мерили — у меня было 150, а в военкомате почему-то вышло всего метр 48 сантиметров. Но обошлось.
Через
Архангельск нас привезли на Соловки.
Учили нас хорошо, очень интенсивно,
причём в программу входили не только
дисциплины морской специальности, но
и русский язык, математика, естественные
науки. Устроили даже школу танцев.
Учились прилежно, несмотря на то, что
иногда на целый класс приходился всего
один учебник. Ходили в наряды, заставы.
Строго следовали уставу. После окончания
школы юнг меня направили на Тихоокеанский
флот. Воевал с Японией, а затем в течение
семи лет служил на Балтийском флоте на
эсминцах «Отличный» и «Славный».