Борис Гуц: «Из любого человека можно вытащить историю для фильма»

Участниками интенсива стали 11 человек из Архангельска, Северодвинска, Коряжмы, Плесецка и Москвы — студенты, журналисты, пресс-секретари, продюсеры, телережиссёры и фильммейкеры.

Мнения о том, стоит ли снимать кино на телефон, до сих пор расходятся. Кинокритик Антон Долин как-то сказал, что мечтает, чтобы всё кино было таким, как «Фагот» Бориса Гуца. Но даже на Arctic Open приходилось слышать, что айфон — только для селфи. Сам же Борис Гуц уверен, что дело вообще не камере, а в истории.

— Камера в телефоне — это просто ещё один инструмент, как и любая другая, — рассказал он в интервью «Региону 29». — Есть камера в фотоаппарате, есть камера ALEXA — большая такая штуковина. 

Я понимаю, что есть определённый скепсис. Я тоже скептически настроен к коллегам, которые на большие камеры снимают плохо, скучно, часто бездарно. 

Я порой смотрю короткометражное кино на фестивалях — весной посмотрел 160 короткометражек. Все сняты на большие камеры. Это было страшное время моей жизни: столько плохого кино я в жизни не видел. Поэтому вопрос вообще не в камере. Любимый аргумент противников: «О какой же визуальной эстетике можно говорить в мобильном кино?». Но, к сожалению, 90 процентов фильмов, которые снимаются на профессиональные камеры, вообще не имеют отношения ни к эстетике, ни к искусству.

— Скоро ли зрители привыкнут к кино, снятому на телефон?

— Не то, что привыкнут, уже привыкли. Людям вообще, на самом деле, всё равно, на что снято кино. Они не задумываются, снято ли оно на плёнку, на камеру RED или на камеру ALEXA. Людям важно, чтобы было интересно. 

Зритель не прощает трёх вещей: плохого сценария, плохой актёрской игры и плохого звука. А о визуальной эстетике размышляют неудачники-операторы.

Есть прекрасный недавний фильм — «Бегущий по лезвию». Он получил «Оскар» за операторскую работу. При этом, был уничтожен критиками и зрителями, потому что был дико скучным. Зато там прекрасное изображение. Когда люди слышат, что кино снято на телефон, они представляют какое-то хоум-видео. К сожалению, и такое есть. А потом смотрят наше кино, что «Фагот», что «Смерть нам к лицу», смотрят Содерберга, и вопросы отпадают. Знаете, сколько раз я слышал: «Если бы вы не сказали, что это на телефон снято, я бы даже не подумал».

У мобильного кино одно правило — если сценарий предполагает съёмку на большую камеру, значит, надо снимать на большую. Мы с моим партнёром Максимом Мусселем не занимаемся сценариями, которые просятся на большую камеру. Для мобильного кино нужно писать по-другому.

— Но снимать на телефон для вас не догма?

— Я могу снимать кино на всё, что угодно. Дайте мне VHS-камеру, отправьте в пустыню, я там кино сниму! 

Кино — это история, это сценарий, а не камера. Мой первый фильм — «Арбузные корки» — мы снимали на RED. Сейчас мы снимаем следующий фильм на ALEXA и параллельно я продюсирую дебютную картину Марии Шалаевой со Светланой Немоляевой в главной роли, которая снимается на телефон. Словом, я не заморачиваюсь.

— Откуда в фильмах, снятых на телефон, эффект подглядывания?

— Потому что наша жизнь вообще не очень красивая. Декорации в кино, снятые «Редом» или «Алексой», — это всё враньё. Это мало чем отличается от мультиков. Когда мы смотрим «Звёздные войны», мы понимаем, что это фантастика, этого не существует. И когда с применением таких же технологий, как в «Звёздных войнах», снимают чисто бытовую историю, — это тоже враньё. А айфон максимально передаёт то, как мы видим жизнь обычным глазом, и люди узнают реальность, чувствуют, что это «тру». Это сверхорганичность, и в ней и актёры должны выглядеть, как друзья, как соседи.

По визуалу это документальное кино, просто люди в кадре говорят написанный текст. Но не всегда, кстати: в фильме «Смерть нам к лицу» даже я уже не могу толком различить, где актёры играют, а где существуют реально. Там даже использованы реальные сторис актрисы, снятые в инстаграме два года назад. 

Для молодёжи мобильное кино как длинные сторис. Мы же листаем эти бесконечные истории, где подружка Маша, одноклассник Витя и Бейонсе одинаково реальны. И так же реальны персонажи наших фильмов.

— Чему вы хотите научить участников ворк-шопа?

— Интенсив по мобильному кино — это не практикум нажимания кнопки. Научиться снимать на телефон можно за два-три часа. Главное — работа над сценарием. Из любого человека можно вытащить историю для фильма. Я даю темы, люди уходят, не спят ночь и наутро рассказывают свои интимные истории — смешные, грустные, про смерть, про любовь. И потом вдруг понимают, что хотят это снять. Все истории, которые снимают мои ученики, — из жизни. В них главное — личный опыт.

Когда перед людьми ставят задачу за два дня написать сценарий, они сначала начинают заниматься подражательством — подсознание выдаёт компиляцию увиденного. Это невыносимо скучно: не понимаю, зачем снимать то, что было уже снято сто раз. А личный опыт уникален. 

Один из участников рассказал историю: в день рождения тёщи у него умер домашний питомец. Человек сидит на юбилее тёщи с коробкой, в которой лежит его мёртвый питомец, и думает, как его похоронить. Кто может придумать такой трагикомический случай? 

Это готовая история, и автор её понимает. И он идёт и снимает её, хотя никогда в жизни кино не снимал.

Рядом с Борисом Гуцем — куратор ворк-шопа «Мобильное кино» Мария Нестеренко. Фото Артёма Келарева.

— Среди участников интенсива мало людей из кино. Отсутствие опыта не препятствие?

— Начнём с того, что в Архангельске, как и в любом региональном городе, вообще мало людей кино. К сожалению, кино у нас занимаются только в Москве и немножко в Питере. Но это не важно. Решает не опыт, а эмпатия, чувства, житейский опыт. Мне интересны такие люди. Они могут горы свернуть. А люди с опытом много энергии тратят на соотношение того, что говорю я, с тем, чему их научили. Зачем? Просто бери телефон и снимай! Сними так, чтобы было интересно. Если будет интересно, зрители будут аплодировать.

— То есть, для того, чтобы снимать кино на телефон, специальное образование не нужно?

— Профессиональное кинообразование не нужно даже для того, чтобы снимать не на телефон. Тарантино не учился. Нужно любить кино, чувствовать его, уметь рассказывать истории. Я закончил высшие курсы сценаристов и режиссёров. Но общение с мастером на житейские или философские темы дало мне больше, чем все лекции по истории мирового кино и теоретические выкладки о глубинной мизансцене или перфорации плёнки. Конечно, после таких слов можно сказать: «О, Боря, ты сейчас графоманов наплодишь!». Нет, графоманов плодят иллюзии больших денег, которые якобы есть в кино. Туда прутся все, кому не лень, там очень много случайных людей, которые хотят сорвать куш, получить финансирование от государства. Но людям, которые приходят ко мне, нужны не деньги, а реализация своих тайных желаний. Реально, некоторые плачут, когда рассказывают свои истории. Я говорю: «Так иди, снимай!». Человек снимает и ему действительно становится лучше. Хотя бы в этом польза того, что мы называем мобильным кино.