информационное— Михаил Александрович, расскажите о свойствах пленки, которая будет использоваться в транспортировке тюков с мусором? Сможет ли она держать объем тюка? Не испортится ли от дождя или излучения ультрафиолета?
— Эта пленка не была взята откуда-то спонтанно. Был проведен жесткий отбор производителей, учитывался опыт эксплуатации таких объектов и такой транспортировки. То есть это не чемоданная пленка, а совершенно другая упаковка, отличающаяся и по качеству, и по толщине, по растяжению, по воздействию ультрафиолета. Мы не первопроходцы, эти вещи использовали до нас, уже довольно давно оборудование эксплуатируются нашими западными коллегами.
— Как будет производиться выгрузка тюков в экотехнопарке «Шиес»?
— Тюки разгрузят с помощью того же оборудования, которое мы используем при загрузке. Дальше тюки на автомобилях доставят до самого тела карт, где они должны складироваться. Складировать тюки планируется в виде пирамиды с послойной пересыпкой. Все карты будут оснащены несколькими слоями гидроизоляции, с дренажем, который отведет стоки в очистные сооружения.
— Как вы видите дальнейшее развитие ситуации? Экотехнопарки — это некий промежуточный этап в построении современной системы оборота коммунальных отходов?
— Мусор — проблема нашей цивилизации, которая со временем будет только расти. Говорят, что «мусорных» проблем нет на Западе, в Америке, что они есть только в России. На самом деле это лукавство, все «наши» проблемы есть и там. И никто их просто так не решает. Когда рассказывают, что на Западе все перерабатывают, это тоже лукавство. Нельзя арбузную корку переработать в слиток золота. Можно долго говорить о вещах, которые попадают в мусорное ведро, но не могут быть переработаны во вторсырье.
Надо понимать, что мы решаем последствия, а не ищем причину. Причина — поведение людей. Нам нужен совсем другой подход к упаковке, к походам в магазин, к покупке ненужного телевизора, лишней игрушки. Воспитание должно начинаться с детских садов, школ. В первую очередь нужно провести большую работу с населением, чтобы уменьшить производство мусора. Даже если мы переработаем 10 пластиковых стаканов и сделаем из него один, один стакан все равно попадет на полигон, он все равно будет создавать проблему утилизации мусора. Необходимо заниматься разъяснительной работой, начинать на бытовом уровне с населением, с детьми, со школами.
— Как быстро человек привыкает к раздельному сбору мусора?
— Если вы начинаете сортировать мусор, думать о нем, то это входит в привычку, и по-другому начинаете к этому относиться. По-другому начинает работать мозг, уже думаете, куда бросить фантик или бутылку. Вполне возможно повлиять на привычки людей по отношению к мусору, это и опыт Европы подтверждает. Мы изучали ситуацию с утилизацией мусора в Мюнхене, ездили на их заводы.
Я разговаривал с директором союза, который перерабатывает и вывозит мусор. Он рассказывал, какой длинный путь им пришлось пройти с местными жителями. Начинали с пяти контейнеров, сейчас их три: один — для картона, второй для органики, всего, что связано с влажностью, а третий — все остальное, что может быть переработано, сожжено или вывезено на полигон. Возчики, привозя отходы для сортировки или переработки, решают сами, куда этот мусор пойдет с точки зрения экономики. По времени бачки вывозятся по-разному. Картон, к примеру, раз в неделю, органика каждый день, все остальное два-три раза в неделю.
— Есть ли какая-то специфика в вывозе мусора в разных городах?
— Обязательно надо учитывать специфику стран и количество населения. Например, в Мюнхене население около полутора миллиона человек. Мусора они создают намного меньше, чем жители такого мегаполиса, как Москва. Застройка там в основном низкоэтажная, поэтому можно манипулировать объемом и количеством баков. И хотя они прошли длинный путь, первоначально тоже хотели заставить население разделять и стекло по цвету, и пластик по виду. Ничего хорошего из этого не получились — очень тяжело жителям качественно раздельно собирать мусор. Поэтому после 15 лет экспериментов они пришли к такому варианту, как три бачка.
— Если говорить о России, о экотехнопарке в Шиесе, то можно ли его строить на запланированном участке? Местные жители утверждают, что там болота и низина, в которой никакого строительства вести нельзя. Учтены ли в проекте особенности местной почвы и можно ли как-то попытаться их успокоить по этому вопросу?
— Болото в классическом варианте, как мы его понимаем — это выход на поверхность ключей, которые зимой и летом образуют это самое болото. Заключения местных экологов о том, что место выбрано нецелесообразно, не подтверждают, что там постоянно пребывают подземные воды.
Предварительное обследование территории говорит о том, что на самом деле почва, которую местные жители называют болотом, не имеет статуса болота. Это просто территория, куда попадают поверхностные воды, соответственно, в грунте эти поверхностные воды остаются ввиду отсутствия снизу песка. Поэтому вниз вода уходить не может — там глиняный замок. А по законодательству подобный глиняный замок должен быть — на глиняной почве мы создаем наш объект в совершенно безопасном варианте, в том числе конструктивно, в смысле попадания в подземные воды, которых пока на близком расстоянии от поверхности не найдено. Все, о чем идет разговор, это «верховодка», которая у нас есть везде в средней полосе. И если там что-то где-то будет обнаружено, какое-то настоящее болото, выход на поверхность каких-то ключей, то проект развиваться на этой территории не будет.
Поэтому мы всегда говорим, что до начала реализации проекта необходимо провести изыскания, определить юридическую и техническую возможность в соответствии с законодательством.
— Каким вы видите дальнейший диалог с местными жителями?
— Надо отойти от того, что все жители против. Мы хотим найти компромисс. Нужно понять людей, которые действительно хотят изменить что-то в жизни Архангельской области в части обращения с отходами. Надо садиться и вести диалог, а не как это сейчас происходит: «мы против!» и все. Против чего?
К сожалению, многие не понимают, против чего протестуют. Они слышат слово «мусор» и дальше слушать уже не хотят. Часто разговор заканчивается тем, что мы на самом деле не против, мы вас понимаем, но лучше делайте проект у соседа, тогда мы вам разрешаем. Так можно долго ходить по кругу, при этом мусорное ведро уже переливается. У нас есть опыт общения с жителями один на один, потому что толпе рассказать ничего невозможно. Был опыт спокойной беседы с инициативной группой. Показывали им наши технические объекты и решения, возможности развития того или иного варианта по утилизации.
Позже инициативная группа столкнулась с негативом со стороны соседей, которые, мягко говоря, не выразили одобрения тому, что люди просто хотели узнать больше о проекте.
Необходимо создавать разъяснительные центры, общаться с населением, объяснять. Людям необходимо объяснить, что Экотехнопарк — это объект экологической переработки и санитарной очистки городов. К тому же многие на таких объектах смогут найти работу. Экотехнопарк — это создание рабочих мест, это возможность достойно жить, создать инфраструктуру.
У нас есть прецедент, когда частное предприятие, которое кормило рабочих, стало самым большим налогоплательщиком в регионе. Речь идет о Калуге. Этот полигон мы согласовали, получили ЗОС (заключение о соответствии — ред. «КП»), получили одобрение и поддержку населения. Там уже нет этих волнений, люди понимают, что-то, что мы создали, действительно нужно им, государству, стране. Повторюсь, мне как директору института, который делает эти объекты, не стыдно за них. Я вам это говорю с полной ответственностью. Я не прячу глаза, якобы мы что-то нахимичили, этого нет.