Студенты Архангельского колледжа культуры вышли на диплом с театром абсурда

Для выпускной квалификационной работы студенты театральной специальности отделения «Народное художественное творчество» выбрали пьесу «Плохая квартира» драматурга и сценариста Виктора Славкина, известного в 1980-х по пьесам «Взрослая дочь молодого человека», «Серсо», которые ставил режиссёр Анатолий Васильев, и сборнику «Памятник неизвестному стиляге».

Спектакль по «Плохой квартире» со своими сокурсниками (и одной студенткой второго курса в роли мухи) поставили студентки Катерина Калинина и Марина Беляева. В своей дипломной спектакле воспитанницы режиссёра-педагога Романа Абрамовского решили углубиться в театр абсурда.

— Театр абсурда — это полностью наша инициатива, — рассказали Катерина и Марина. — Это очень сложный жанр. У нас на курсе все ставят «дипломки» в разных жанрах: был символизм, потом более бытовая, реалистичная работа — психологический театр. А нам хотелось отличиться, сделать что-то своё, необычное. Мы решили, что будет здорово, если выпускные работы будут разножанровыми. 

Комедия в одном действии «Плохая квартира» Виктора Славкина сама направила студентов по абсурдистской дорожке. Герои пьесы — муж, жена и выжившая из ума старушка — перебрались из развалившейся хибарки на казённую квартиру — в действующий тир! Сначала было страшно ходить, обедать и спать под пулями, а потом пожили, пожили и немного успокоились, приспособились к режиму. И так прижились, что и переезжать никуда не хотели — чего даром в очередях стоять? На первый взгляд — чистый абсурд. Зато заменишь, к примеру, тир на аварийную деревяшку — и станет жизнь, как она есть.

— Они приноровились, привыкли, и потому им легче сидеть в тире, чем бороться и стремиться к чему-то большему, — добавили девушки. — И эта пьеса, как нам показалось, сегодня звучит очень к месту.

Перед показом юные режиссёры попросили зрителей перестроиться с русского психологического театра на абсурд. И предложили сосредоточиться на чувствах, ощущениях и ассоциациях. Тир, который придумали девушки, был отчасти похож на цирк фриков, в котором хозяин стрелок был всё равно, что Карабас Барабас со своими куклами. Артисты существовали на грани бурлеска — жеманничали и куролесили напропалую, — каким-то чудом не ударяясь в пошлость.

Самый абсурдный персонаж спектакля — мамаша, которая верит, что в неё после смерти мужа переселилась его душа. И теперь в ней уживаются две души — нежной женщины и сурового вояки. Молодые режиссёры поступили от противного — на роль старушки с душой грубого солдафона взяли своего однокурсника и нарядили его в дамское платье с утрированно фривольным декольте. Получилось этакое травести наоборот.

— У нас сразу родилась идея — взять на её роль юношу, — пояснили студентки. — Нам показалось, что девушка не сможет так сыграть мужское начало, как бы нам хотелось. 

Свою меру и свой голос в театре абсурда девушки нашли не сразу. За вдохновением обращались к видным представителям абсурдистского направления.

— Пришлось очень много нарабатывать: слушать, смотреть, обращать внимание больше внимания на [Эжена] Ионеско и [Словамира] Мрожека, — рассказала Катерина и Марина. — И потом постепенно что-то рождалось на сцене. И многое — во время репетиций. Мы приносили из дома какие-то наброски мизансцен, но когда пробовали, бывало, что они вообще не подходили. И приходилось уже на сцене всё перепридумывать вместе с ребятами.