информационное
Экспозиция «Владимир Щелин — художник и путешественник» открылась 18 января в Архангельском музее художественного освоения Арктики. В неё вошли более полусотни работ живописца и графика — пейзажей и портретов.
Владимир Щелин родился в 1933 году в Нижегородской области, а в Архангельск приехал уже в 34, когда успел совершить множество экспедиций. Его назвали художником поиска: он объездил весь Советский Союз вдоль и поперёк, рисовал свои этюды на Ангаре и на Енисее, на Байкале и на Курильских островах, в предгорьях таджикского Памира, на Соловках и на Онежском побережье Белого моря.
Он работал художником в рыболовецком колхозе «Заветы Ильчича», бывал на Красноярской и Шушенской ГЭС. Он стал одним из первых живописцев, кто посетил Антониево-Сийский монастырь после его возрождения в 1990-е годы: у художника там даже была своя келья.
Антониево-Сийскому монастырю на выставке посвящён целый раздел.Живописца и графика, которому в минувшем году исполнилось бы 85 лет, не стало в 2016-м. Многие его работы, которые создавались по этюдам, привезённым из странствий по всему Советскому Союзу, долгое время хранились в безвестности в его мастерской. Открыть их публике помогли сыновья Щелина Виктор и Дмитрий.
— У нас в коллекции его работ было очень немного — всего около десяти работ, — рассказала заведующая отделом современного искусства музейного объединения «Художественная культура на Русском Севере» Зоя Кулешова. — Всё остальное хранилось у наследников. И после того, как Владимира Степановича не стало, его сыновья Виктор и Дмитрий нам позвонили и пригласили посмотреть. Мы всё разобрали, отсмотрели. И сегодняшняя выставка — как раз результат нашей работы за последний год. Он много писал детских портретов, работал над портретами людей эпохи, создавал целую серию, посвящённую вологодским кружевницам. Он женился на женщине из вологодской деревни Спас. В этой деревне, на речке Камела, он знакомился с людьми трудной большой судьбы и писал их портреты.
По словам сына художника Дмитрия, эти работы, хранившиеся в мастерской, Щелин-старший никому не показывал. Это действительно так: архангельские художники, даже хорошо знавшие Щелина, делились своими открытиями.
— Я хорошо знал Владимира Степановича, но и для меня было много неожиданностей. Многие из этих работ я никогда не видел, — признался Евгений Зимирев. — Меня тронуло очень сильно его умение увидеть образ. Это дорого стоит. А какие этюды точные. Это большой художник!
Евгений Зимирев.Дмитрий Щелин поблагодарил музей за чрезвычайно точное название выставки.
— Отец любил жизнь, изучал её, а узнать жизнь можно только в путешествиях. Путь отца начался с того, что тот бросил Строгановку и отправился колесить по стране, — рассказал Дмитрий. — Вот тогда и начались все эти путешествия и картины. На Куралы он приехал на спор — помыть ноги в Тихом океане, несмотря на всех пограничников. У него была защита Арзамаса-16 (засекреченный ядерный центр СССР — «Регион 29»), он поэтому был такой смелый.
Дмитрий Щелин.Сын художника помнит множество таких историй о приключениях отца. О каждом, по его словам, можно написать повесть.
— В лесу ночью он спасся от стаи волков, замотавшись целлофаном, — поведал Дмитрий Щелин. — Или в Самарканде начудил — потом за ним местные жители гнались с кинжалами. Из Арзамаса его вывезли благодаря заступничеству его начальника и милости Берии. В картинах это всё выражено через его сердце.
Владимир Щелин с уважением относился к представителям разных течений в искусстве, даже к авангардистам, но для себя определяющим он всё же считал реалистический метод.
«Онежские воспоминания» — слева.Своеобразным исключением из правила — приверженности реализму — кажется картина «Онежские воспоминания»: в этом портрете матери с ребёнком на руках, этакой северной Мадонны, прослеживаются как иконописные, так и славянские языческие мотивы — в изображении солнца и неба.
— Именно реализм помогает мне в полной мере выразить духовность, — признавался живописец.
Эта духовность объединяет разных героев портретов художника — молодого монаха Иеримию Антониево-Сийской обители, хрупкую девушку с прозрачной кожей, запечатлённую на фоне иконы Божией матери, Ольгу Семёновну из деревни Гридино — старушку с всё ещё крепкими руками и блестящими глазами, — прессовщицу АЦБК, форменный платок которой бессилен скрыть её красоту, и безымянную молодую мать, из-под ресниц с любовью смотрящую на дочь, так похожую на неё.