Житель Коряжмы доверился аферистам и потерял 2,4 миллиона рублей
Общество
Побороть страх высоты: Юрий Сапрыкин рассказал в Архангельске, почему чтение — это альпинизм

Побороть страх высоты: Юрий Сапрыкин рассказал в Архангельске, почему чтение — это альпинизм

22.05.2018 16:10Мария АТРОЩЕНКО
Сезон проекта «Открытая библиотека» в Поморской филармонии завершился по-настоящему книжным разговором.

Журналист Юрий Сапрыкин приехал в Архангельск не как экс-главред журнала «Афиша», который, считается, ввёл в российский обиход понятие «хипстер», а как руководитель просветительского онлайн-проекта «Полка» о самых важных произведениях русской литературы, запуск которого состоялся в апреле 2018-го. 

В столицу Севера Сапрыкин приехал, чтобы впервые презентовать проект за пределами Москвы и Санкт-Петербурга, а также поговорить о том, зачем вообще нужна классическая литература в XXI веке. Такая сугубо гуманитарная тема собрала в Кирхе пусть и немногочисленную, но заинтересованную, вдумчивую аудиторию.

Скелет «Полки» составляет список 108 самых важных русских книг, который около года формировали филологи, литературоведы, критики и писатели. Список, кстати, получился неоднозначным и местами даже спорным: в него, например, вообще не попали пьесы Александра Островского, даже «Гроза». Зато попали произведения Александра Введенского, Леонида Добычина и Владимира Сорокина. А возглавил его, тоже, как ни удивительно, — «Герой нашего времени» Михаила Лермонтова. 

Сам Сапрыкин своеобразно объяснил эти особенности списка: если в XIX веке критики более-менее сходятся в определении «общеобязательных вершин», то после 1930-х пересечений становится всё меньше.

Уколоть удивлением

Сегодня, по словам Юрия Сапрыкина, классическая русская литература вызывает двоякое отношение — уважение, смешанное со страхом. И задача «Полки» была — заново объяснить главные русские книги, чтобы людям было не так страшно их читать. Иными словами, проект «Полка» — «попытка стереть патину времени с этих книг, помочь читателям пережить удивление от текста, сравнимое с тем, что чувствовали современники автора».

Опираясь на книгу «Западный канон» профессора Гарольда Блума, эксперт объяснил, что потенциально классическая книга, как правило, взламывает существующую традицию и даже возмущает современников. Так, «Анну Каренину» первые критики восприняли, как пошлый роман об адюльтере, а «Евгения Онегина» — как безделицу. За каждым взломом традиции следует волна подражаний. 

Понятие канона, по Блуму, связано с тем, что человек смертен. Каконичны те книги, которые позволяют вести разговор с самим собой в осознании своей смертности. Недаром списки лучших книг часто советуют те произведения, которые обязательно нужно прочесть прежде чем, как умереть. Но в России ситуация иная. У нас канон, по словам эксперта, создают школа и Первый канал.

В школе программа курса литературы, действительно, кажется чем-то незыблемым. Но Сапрыкин напомнил, что в прошлом она от десятилетия к десятилетию очень сильно менялась. Например, «Преступление и наказание» появилось в списках лишь в 1970-х, заменив «Господ Головлёвых» Салтыкова-Щедрина, но сейчас кажется, что роман Достоевского был там всегда. Последнее такое изменение произошло в 1990-х, когда в программу попали возвращённые произведения — Булгакова, Ахматовой, Платонова, Солженицына.

— С тех пор таких значительных изменений не было, но этот не значить, что на нашем веку их больше не будет, — подчеркнул руководитель проекта «Полка».

«Русская литература — прекрасный собеседник»

По мнению Юрия Сапрыкина, современным популяризаторам классики вовсе не нужно настаивать на том, что читать модно. По его словам, нет смысла скрывать, что читать классику — сложно. Сложность лишь подчёркивает уникальность переживания, которое дарит книга. 

— Нам всем интересно, как мы устроены, — отметил Юрий Сапрыкин. — Толстой знает о нас больше, чем любой психотерапевт. У него МРТ-сканер в глазах. В «Господах Головлёвых» очень много можно прочесть про депрессию. Русская литература — прекрасный собеседник. Чтение сегодня — это альпинизм. Оно нужно, что пережить острые ощущения, которые другой вид досуга дать не может.

Юрий Сапрыкин поделился планами — создать ещё списки: поэтический, детский и, возможно даже — зарубежных книг, сильнее всего повлиявших на русскую литературу.

Нашли ошибку? Выделите текст, нажмите ctrl+enter и отправьте ее нам.