«Гранатовый Клондайк» под Северодвинском живёт по поморским законам

Вот уже третий месяц Архангельскую область лихорадят слухи о месторождении гранатов у старинной деревни Солза. Судя по сообщениям СМИ, мало кто лично смог добраться до тех заветных «рудников». Вот и кочуют по просторам Интернета байки о начисто срытых курганах, о бездонных ямах на берегу моря, о мешках гранатов по 40 тысяч рублей. Их, дескать, внезапно разбогатевшие сельчане небрежно швыряют на прилавок, расплачиваясь за бытовую технику и престижные иномарки. А сила Кориолиса тем временем неумолимо смывает ослабевшие берега, и вот-вот Солза (а то и сам Северодвинск), рухнут в пучину вод.

Солзенская часовня.

Смоет ли море дома на Яграх?

Движение островных линий Северной Двины и её окрестностей проанализировал и в чём-то даже предсказал еще в начале 90-х годов прошлого века Марк Пуссе — легендарный беломорский путешественник, председатель северодвинского географического отдела. Вот, что он писал:

«Внешняя сторона дельты Северной Двины — это полоса островов шириной восемь-десять километров, от Ягр на западе до Лебедина и Муравного на востоке. По мере роста новой линии островов они сильно смещаются влево. К западу и юго-западу. Гидрологи связывают это явление с наличием вдольберегового потока наносов. Сравнительно молодые острова морского происхождения: Ягры, Гремиха, Кумбыш, Голец, Разбойник… „ползут“ в сторону Летнего берега. Ягры наползает на Никольское устье, Гремиха на Ягры, Голец на Кумбыш. Вращение же земли, силы Кориолиса, одна из причин и смещения главных рукавов дельты… вправо! Специалисты подсчитали, что к настоящему времени смещение Никольского и Мурманского рукавов уже достигло, местами, шести километров!».

Напомним, что эти слова писались ещё четверть века назад. Сложно представить, сколько песка и куда конкретно с тех пор утекло. Однако нынешняя добыча песка на Солзе — реальный факт. 

Деревня Солза окутана тишиной как древней тайной.

Гранатовая лихорадка

Чтобы выяснить, имеет ли смысл при таких раскладах влезать в ипотеку, или перспективнее будет паковать чемоданы, мы отправились на Солзу, в тот самый «гранатовый Клондайк».

Попасть в деревню Солза можно на грузовой машине (вброд через одноимённую реку), пешком (по железнодорожному мосту) или на пригородном поезде. Проезд на расстояние почти в 15 километров стоит всего 29 рублей с остановки в центре города, на Морском проспекте. В этом смысле Северодвинску повезло: обладать таким недорогим способом за каких-то полчаса оказаться наедине с дикой природой — бесценно. 

Несмотря на будний день и раннее утро, поезд переполнен. Суровые мужчины с ружьями дремлют в креслах, люди в форме (военные и вохровцы из части под Нёноксой) оживлённо делятся новостями, шумная компания играет в карты.

— Солза! Кому на Солзе? Мужчина, подъём!

Выхожу на станции, как в открытый космос — восемь утра, темно, как ночью.

Сквозь гранатовый лес течёт река с черной на вид водой, и называется она Тёмнокса.

Путешествие в местный Икстлан

Сойдя с платформы, не дойдя до середины, я очутился в сумрачном лесу. Даже в сосняке здесь встречаются корявые, перекрученные и вздутые стволы. А дальше, в березняке на дюнах, деревья и вовсе страшные — потрёпанные ветрами, цепляют за ноги жутковатыми ветвями. Сквозь этот лес течет река с чёрной на вид водой, и называется она Тёмнокса.

Тишина и сумерки, слышны лишь редкие выстрелы охотников да нескончаемый гул прибрежных волн. От деревни до месторождения примерно три-четыре километра. Слава богу, не только через лес. И ведь не скажешь, что летом здесь невероятно красиво.

Раскатанная и местами разбитая дорога вскоре выбирается из зарослей и теперь ползёт в полусотне метров от линии  прибоя. С низеньких дюн можно разглядеть странный белый объект, похожий на огромную глыбу льда. Так оно и выглядит издалека — гранатовое месторождение. Осталось чуть-чуть!

Но не тут-то было: дорогу преграждают обрывки колючей проволоки с грозным знаком «Запретная граница». Где-то поблизости погранзастава. Рядом и сколоченная из выброшенных на берег жердей рыбацкая хижина. Вокруг неё корявый частокол, только черепов не хватает.

Картину дополняют пятиметровая самодельная фигура коня на взморье, и сюрреалистичные качели. Наследие фестиваля «Тайбола». В общем, Сальвадор Дали здесь просто отдыхает. За конём колея петляет, и вдруг раздваивается — левая дорога снова ныряет в лес. Объездная трасса отмечена блокпостом из мешков с тем самым гранатовым песком. А прямая дорога пролегает по длинной «гранатовой» косе. Слева от неё — завалы плавника, выброшенного на берег леса. Ближайшие деревья в лесу кое-где поломаны и вывернуты с корнями. 

«Вот оно, место силы!»

В десятом часу утра на месторождении не нашлось ни единой живой души. Сам по себе «гранатовый Клондайк» на Солзе оказался отрезком песчаной косы. На глазок его длина — метров триста, ширина — меньше сотни. От материка месторождение отделяет узкая полоса камышей и болота. Судя по льду, на время прилива большая вода превращает «Клондайк» фактически в остров. 

В самом центре этой территории раскинулся длинный штабель белых пластиковых мешков с песком. Высота этой конструкции — метров пять. Достаточно, чтобы импровизированный склад был заметен за пару километров.

Месторождение находится на длинной косе, которая с приливом превращается в остров.

«Лунного ландшафта» обнаружить не удалось. На косе заметны лишь следы протекторов, пять-шесть горок песка высотой по колено, и ровно одна яма (похоже, что для генератора). Техники нет, людей тоже. Честно говоря, трудно понять, откуда вообще взялся этот штабель. Месторождение будто вымерло. Не у мешков же спрашивать, где они песка начерпали?

О чём волнуются сельчане 

Чтобы выяснить детали, возвращаюсь в деревню. Аккуратные дома, довольно чистые и просторные улицы. В самом центре Солзы, близ железной дороги раскинулось кладбище. Заботливо ухоженное, мусор вынесен за ограду. Покой почивших охраняет деревянная часовня. Но и здесь никого не видно. Тишина вокруг, лишь ветер воет в проводах.

Редких сельчан удалось повстречать лишь по дороге к мосту.

— Деревня у нас большая, больше сотни домов. Но много людей здесь бывает только летом, а сейчас разве что человек двадцать найдется. Потому и тихо, — поведали местные жители. — Ну, а про разработки что тут говорить? Ещё в конце лета приехали рабочие и стали песок вывозить. Автомобильного моста через Солзу у нас нет, поэтому мешки эти ребята на трёх-четырёх машинах подвозили на косу рядом с деревней. Там перегружали в баржу и катером везли по морю дальше. Углубили старицу, сделали причал  у железнодорожного переезда. Вот там у них основная база.

По лицам сельчан было ясно, что радости от приезда незваных гостей они не испытывают, но и ненавистью к ним не пылают. В какой-то степени работой устроители месторождения обеспечили лишь одного жителя деревни — арендовали его машину. А в остальном прибыли от «Клондайка» Солза не увидела. Какие уже тут доходы? 

— Здесь ведь сёмужья река, выше по течению стоит рыбозавод. Молоди нужна тишина, а они тут баржу туда-сюда гоняют. Вот в чем опасность! — волнуются старожилы. — Да вы сами сходите, гляньте на их базу. Там мешков с песком ещё много, сразу увидите.

Песочный рай. Рождение легенды.

Перейдя мост, отправляюсь на базу. Она действительно оказалась рядом, примерно в километре от реки. На берегу моря, рядом с железнодорожным переездом, стоят несколько домиков для персонала, причал. Та самая баржа, катер, кран, и две горы белых массивных мешков. Разумеется, с песком. 

Поговорить с прессой вышел человек, преставившийся Евгением. По его словам, заместитель начальника. 

— А что это у вас все так с подозрением на меня поглядывают? — спрашиваю. 

— Так у нас тут был уже один такой персонаж. — улыбается Евгений. — Прикатил из города местный блогер, и давай до всего цепляться. Землю, дескать, крадёте, негодяи. Словами сыпал нехорошими, про топор упоминал. В общем, явно на конфликт нарывался. Покрутился здесь и уехал. А потом читаем про себя в интернете и глазам не верим. Так всё выставил, будто это мы его тут гоняли драным веником по стройке. С той поры опасаемся провокаций, и просим не снимать наши лица.

— Да тут и про всё месторождение так же, — продолжает разработчик. — Пишут все, кому не лень, а съездить своими глазами посмотреть мало кто шевелится. Сами же видели — нет у нас никаких «лунных кратеров» на косе. Слой с содержанием граната темный и тонкий, мы его снимали по 15 сантиметров с поверхности. Поэтому ям никаких  и не было. Сейчас уже работы все закончились, видите — катер на берег подняли. Вывозим добытое, а дальше — это уже как руководство скажет. У нас все законно, лицензия на руках есть.

Евгений показывает с телефона снимки мешков. На них отчетливо видны следы порезов.

«Сгорят ваши мешки!»

По мнению рабочих, причиной  шумихи вокруг «Гранатовой косы» мог быть спонтанный бытовой конфликт с частью местных жителей. Квадроцикл не там проехал, где принято. Баржа прошла по местам, на которых рыбу ловят. Экскаватор шумит, где обычно никого не было. Вот и полетели жалобы.

Евгений показывает с телефона снимки мешков. На них отчетливо видны следы порезов:

«Поутру однажды нашли. Мешков двадцать в общей сложности нам кто-то тайком подрезал. Это ещё „цветочки“: порой работаешь, а с дороги тебе кричат: „Сгорят ваши мешки!“. И не шпана ведь какая-то, а взрослые адекватные с виду люди. Откуда столько неприязни?».

 — Взять тот же «гранатовый» песок. — говорит представитель добывающей организации. — Пишут, что стоит он 40 тысяч рублей за тонну. Но реально эта сумма составляет 30 тысяч, и то за обогащенный песок. Его в исходном песочке всего пять процентов. Вот и посчитайте сами, сколько грунта надо перелопатить за эти деньги.

Активная работа на месторождении сейчас не ведется. Продолжится она в будущем или нет, неизвестно. А вообще, если со стороны посмотреть, то картина получается такая: добытчики получили песок. Местные жители — дырку от мешка. А горожане — тему для бесконечных пересудов.

От редакции: Архангельский межрайонный природоохранный прокурор Дмитрий Некрасов сообщил о результатах проверки разработки «солзенского месторождения». Проверка показала, что у организации, которая ведёт работы в устье Солзы, имеются все необходимые документы. Однако один из них был просрочен. За это предусмотрена административная ответственность, материалы направлены в Росприроднадзор. Больше никаких нарушений не выявлено. Государство предоставило организации лицензию на изучение месторождения уникального гранатового песка. Сейчас проводится пробная выемка.