Сыктывкар поделился с Архангельском опытом художественного освоения Арктики

Эта выставка родилась и выросла из пятого экспериментального художественного пленэра визуальных искусств, который проводят Сыктывкарский университет имени Питирима Сорокина и Центр культурных инициатив «Югор» при поддержке ухтинской дочки «Газпрома». Этот пленэр проходил не на берегу моря в лучах заката, а в довольно-таки суровых — приарктических — условиях.

Художники, фотографы, музыканты и поэты из Санкт-Петербурга, Москвы, Ярославля, Воркуты, Ухты и Сыктывкара уже в шестой раз побывали в Арктике, но в Архангельск приехала выставка по итогам пятой экспедиции — в Воркуту, по маршрутам Гагарацкой и Ярынской компрессионных станций и, конечно, на Вайгач.

Любопытная тавтология: выставка, рождённая в результате путешествии, сама по себе тоже путешественница — передвижная. Она успела побывать уже в нескольких городах. И в Архангельске для неё трудно было бы найти более подходящее место, чем музей имени Александра Борисова.

Анжела Разманова.

— Очень здорово, что в вашем городе существует музей художественного освоения Арктики, — отметила куратор проекта, художник Анжела Разманова. — На самом деле, название музея очень соответствует идее нашей экспедиции: мы пытаемся художественно осмыслить те места, в которые мы попадаем. 

Ей вторила и эксперт процекта, экспозиционер Ольга Орлова, по словам которой, контекст музея, в который попали работы участников пленэра, — очень ответственный.

— В этих стенах находятся произведения совершенно потрясающего художника, который вдохновил на на путешествие и незримо там с нами присутствовал, — Александра Борисова, — добавила Ольга Орлова. — Для всех участников пленэра этот проект — культурологический, а для художников, которые работают в Коми, — это ещё и возврат к корням. 

Из экспедиции участники пленэра привезли живописные картины и акварели, фотографии, арт-объекты, иллюстрации и видеодневники. Серия иллюстраций Павла Зарослова подкупает самоиронией: гуашью и фломастерами автор изобразил курьёзные моменты экспедиции — например, атаку фотографов на засмущавшихся моржей. Или тех же фотографов, которые сгрудились вокруг оленьего черепа, оставив художников стоять в сторонке.

Какое-то волшебство скрыто в картинах самой Анжелы Размановой. Особенно пленяет «Вечная мерзлота»: на ней из сполохов северного сияния проступают лицо и силуэт ненецкой девочки, склонившейся над морем. Как будто она и есть — сияние или вся Арктика вообще. Другая картина Размановой — «Небо открыто. Варнек» — потрясает эпическим размахом, сравнимым с накалом «штормовых» пейзажей Айвазовского. Глядя на неё, вспоминаешь, что о Вайгаче говорила Ольга Орлова:

«Вайгач нас не сразу пускал. Нам пришлось посидеть в аэропорту очень долго. Но небеса разверзлись, учения закончились, и вертолёт поднялся».

«Небо открыто. Варнек» Анжелы Размановой.

Вертолёт есть и на картине, но какой же он крохотный! А какой тогда человек в Арктике? Вообще неразличимая песчинка.

Примерно тот же «месседж» передаёт в своей серии «Бесконечные пейзажи» главный фотограф Эрмитажа Юрий Молодковец. В пояснении к фотосерии автор пишет:

«Эти пейзажи убеждают меня, что Человек здесь не нужен, его эпизодическое, фрагментарное присутствие и есть идеальный баланс взаимодействия с Природой».

Выставка «Клюква. Берег» будет работать в музее художественного освоения Арктики до 24 сентября.