​«Семьянюки» без грима: «Круче любви Господь ничего не придумал»

В шоу «Семьянюки Экспресс» задействованы шесть артистов петербургской театральной компании: Ольга Елисеева, Касьян Рывкин, Елена Садкова, Марина Махаева и Юлия Сергеева

— Дело происходит в поезде, и непонятно, куда он едет, — рассказал о шоу «Семьянюки Экспресс» Касьян Рывкин. — Поезд взят не как что-то важное, а просто как место действия.

— То есть, это не метафора?

— Нет, ну, может быть, и метафора. Ведь вся жизнь — одно большое путешествие. 

Стыкуется и расстыкуется

Тут к нам присоединилась Елена Садкова. 

— Насколько ваша клоунада близка с драматическим искусством? Ведь вы делаете не просто набор номеров со смешными шутками, а полноценные спектакли.

— На самом деле, театр, из которого мы вышли, наверное, одним из первых открыл этот жанр драматической клоунады. И мы, собственно, — продолжатели этого направления. Наши спектакли имеют фабулу, начало и конец, в них есть некие происшествия. И зрителю это интересно смотреть: он наблюдает за историями, за перипетиями, за каждым персонажем, — ответила Елена.

— То есть, можно сказать, что вы работаете на стыке клоунады и театра?

— А сейчас везде стыки: в клоунаде, в театре, в танце. Сейчас время такое, когда всё стыкуется и расстыкуется. Сейчас нет определённости ни в чём.

Завидев, что в гримёрку вошли её коллеги по театру, Елена сказала:

«А вот, кстати, подошли наши дорогие друзья-товарищи, можно их присоединить к разговору. Меняемся!»

— Происходит замена, — голосом спортивного комментатора проскандировал Касьян. — На поле выходит…

— На поле выходит Оля! Здравствуйте, я Оля, — представилась Ольга Елисеева.

— Здравствуйте, я Юля, — сказала Юлия Сергеева.

— Мы близнецы, — пошутила Ольга.

— Братья причём, — вторила ей Юлия.

— В вашем шоу ведь есть не только комизм, но и лирический подтекст?

— Да, есть он, безусловно, — ответила Ольга.

— Мы взяли его с собой? — всполошился Касьян.

— Мне кажется, он в десятом кофре, который как раз остался в Петербурге, — поддержала игру Юлия.

— Нет, сегодня без лирического подтекста, — с притворной грустью подытожила Ольга. — Мы его забыли.

— Просто мы иногда кладём всё вместе, и всё перемешивается, — добавил Касьян. — И получается не пойми что.

Затем Ольга посерьёзнела.

— Ладно, давайте не будем томить, — сказала она. — Да, есть лирический подтекст, есть та щемящая нотка, которая может вызвать слезоточивость. У нас, по крайней мере. Надеемся, что зрители нам ответят тем же.

— Как вы создаёте свои спектакли?

— У нас принцип работы такой: мы выбираем тему, и все вшестером начинаем над ней работать, делать какие-это этюды, придумывать какие-то штучки, — рассказала Ольга. — А потом мы зовём мам, пап, друзей на репетиционную базу, показываем им эти зарисовочки, и когда у нас накапливается материал, приглашаем режиссёра. 

Фото Артёма Келарева.

All you nees is love

— Вам никогда в своём творчестве не хотелось обратиться к политической сатире?

— Нам нет смысла уходить в политику и обращаться к сатире, — ответила опять Ольга, — потому что мы своими спектаклями несём очень простую вещь — любовь. А круче любви Господь Бог вообще ничего не придумал. Люди об этом часто забывают, поэтому мы и обращаем на это взор зрителей. Любовь вообще в принципе: к женщине, к мужчине, к детям, к той же дороге, по которой мы идём, и никто не знает, когда она закончится. Так что лично я пока не вижу смысла обращаться к политике, хотя предложения были.

— Вы ещё не пришли к выводу, в чём секрет хорошей шутки и что заставляет людей смеяться?

— Мы делаем то, что нам смешно, — сказал Касьян. — Если нам смешно, то, наверное, и другим смешно будет. А если зрителю не смешно, мы понимаем, что надо что-то менять.

— Лично я ещё не пришла к той формуле, которая определяет, что может быть смешно, — призналась Ольга. —  Наверное, по внутреннему ощущению, состоянию. Сложно сказать, над чем человек смеётся. По большому счёту, над собой. Он узнаёт в персонаже себя или соседа дядю Васю, или что-то его трогает. И возникнет ли это у зрителя, засмеётся ли он, всегда сложно предугадать. В разных странах люди реагируют по-разному. Например, в Китае зрители поскромнее, посдержанней.

— На некоторые шутки здесь очень хорошо реагируют, а за рубежом они проходят мимо, — добавила Юлия. — Например, в «Семьянюки Экспрессе» очень многое взято из нашего поездного российского быта. Иностранцам это незнакомо.

— Для них вагон-ресторан сам по себе удивителен, — продолжила Ольга. —  Пришли, бутерброды поели… Другое дело — россияне. Кому, как не русскому человеку, знать, что происходит в вагоне-ресторане. Сел ночью, заказал рыбы жареной и сиди до утра.

Касьян Рывкин на сцене.

Клоуны не плачут

— Клоуну приходится точно так же работать над ролью, как и драматическому актёру?

— Безусловно, — ответила Ольга. — Ты придумываешь образ, ты должен научить его существовать, ходить, прислушиваться. Так мы работаем без слов, жесты и мимика — это единственное, что может рассказать об этом образе. Просто несколько в гротесковом виде. Но это условие жанра. 

— Часто говорят, что комики в глубине души — очень закрытые люди. Так ли это?

— Нет, это чистая неправда, — отрезала Ольга, выразительно косясь на Касьяна и исподтишка указывая на него. — Просто ерунда полная. Да, нет, всё зависит от человека. Это, скорее, стереотип: клоун выступает, а потом плачет по ночам. Есть комики, которые, действительно, по жизни очень закрытые, с огромным количеством комплексов. А есть — обычные люди. Это же не зависит от профессии. Так ведь можно и об инженерах сказать… Это такая красивая придуманная сказка: о том, что клоуны берегут себя, чтобы потом выйти и рассмешить.

— Но, согласись, ты так и делаешь, — сказала коллеге Юлия.

Самое смешное, что «Семьянюки» сами уже толком не помнят, когда в прошлый раз были в Архангельске на «Европейской весне».

— Я праздновала здесь свой день рождения, но я не помню, сколько мне было лет, — развела руками Юлия. 

— Чудесный фестиваль! Мы с радостью приедем ещё с нашим следующим спектаклем, — сказала напоследок Марина.