Интернет строгого режима

22 июня в одной из популярных архангельских групп ВКонтакте была выложена ссылка на материал ИА «Регион 29» о том, как в феврале 2015 года в Соломбале наркоман убил свою жену на глазах у четырёхлетней дочки.

В комментариях началось бурное обсуждение — обычное дело. Но вдруг среди комментаторов появился тот самый убийца, который отбывает восьмилетнее наказание в колонии строгого режима: «Привет, ребята, хорошо вы меня обсуждаете!».

С чаем и вай-фаем?

И началось! Пользователи охотно вступали с ним в диалог, а он словно наслаждался таким вниманием к своей персоне. Обвинял во всех смертных грехах убитую жену и её маму. Снова, как и в суде, представлял три смертельных ножевых удара как самооборону. Угрожал проблемами тем, кто осмеливался его осуждать: мол, попробуйте встретиться со мной с глазу на глаз.

Не было никаких сомнений, что это именно тот человек: он называл детали, которые могли быть известны лишь ему. Но некоторые завсегдатаи соцсети всё же выразили сомнение, что человек может вот так запросто выходить в Интернет с зоны. В доказательство Алексей Седовин (фамилия изменена), что называется, запостил фотки: стол с чаем и печеньем, сокамерник в вальяжной позе.

Как известно, средства связи в местах лишения свободы запрещены. Но некоторые исправительные колонии «телефонизированы» получше населённых пунктов. То и дело возбуждаются уголовные дела о мошенничестве, совершённом осуждёнными с помощью мобильных телефонов.

Ольга Алексеевна, мама убитой молодой женщины, сообщила, что Седовин «сидит» в соцсетях с тех самых пор, как его осудили, то есть уже несколько месяцев. Оставляет записи на стене Юли, которой больше нет, но страница её осталась. Пытается общаться и с самой Ольгой Алексеевной.

— Представляете, каково мне это читать? — спрашивает она. — Я и так столько всего пережила за эти полтора года: потеря дочери, попытки добиться того, чтобы внучка забыла пережитый кошмар, следствие, суды… Думала, что после вступления приговора в силу станет полегче. Оказалось, что строгий режим не такой уж и строгий.

Как сообщили в суде, Седовина отправили отбывать наказание в исправительную колонию №28, что в посёлке Ерцево Коношского района. С жалобой на противоправное поведение осуждённого Ольга Алексеевна обратилась в прокуратуру Архангельской области. Там обещали разобраться.    

Колонии уже начали «глушить»

В свою очередь редакция ИА «Регион 29» обратилась в региональное УФСИН с двумя вопросами: как вообще продвигается борьба с «телефонизацией» колоний и почему в сеть свободно выходит конкретный осуждённый Седовин?

Телефоны, смартфоны и зарядные устройства забрасывают давно и регулярно во все колонии страны. В ход идут последние достижения прогресса — недавно в Онеге пластиковую бутылку с телефонами доставили в колонию на квадрокоптере.

— Чаще всего средства мобильной связи перебрасываются через ограждение или привозятся на транспорте, который въезжает на режимную территорию, — сообщила начальник пресс-службы УФСИН по Архангельской области Лариса Знатных. — В посылках передают всё реже: их хорошо досматривают. Большая часть — 73 процента — телефонов изымается при попытке доставки. Остальные, к сожалению, попадают к осуждённым.

Сами сотрудники системы признают, что поставить «стопроцентный» заслон невозможно. Но сложа руки не сидят. В этом году изъяли 752 телефона. А за тот же период прошлого — 3500. Уверяют, что такая разница связана с хорошей профилактической работой. Дескать, и передавать стали гораздо реже.

Один из самых действенных способов — «глушить» территорию колоний, то есть подавлять сигнал мобильной связи, чтобы её там не было вообще. Ещё недавно считалось, что это невозможно, поскольку без связи вместе с колонией может остаться и вся округа. Но сейчас этот метод начинает применяться.

— Существует техническая и юридическая возможность подавления сигнала сотовой связи, изменения его азимута без ущерба для близлежащих населённых пунктов, — поясняет Лариса Витальевна. — Этот вопрос решается, конечно, не так быстро, как хотелось бы. Аппаратура для подавления сотовой связи довольно дорогая, территории колоний большие, а перекрыть надо всё пространство. Комплект на одно учреждение обходится примерно в шесть миллионов рублей, а у нас таких учреждений 21. На данный момент установлено 19 приборов по блокированию сотовой связи в помещениях камерного типа. И эта работа будет продолжаться.

В борьбе с перебросами тоже помогает техника. Самые уязвимые участки оборудуются специальными заграждениями, видеокамерами, осветительными установками с датчиками движения и тревожной сигнализацией. Но всё это не отменяет «живое» патрулирование. Именно благодаря ему был перехвачен онежский квадрокоптер.

Кто помогает?

Кто занимается доставкой мобильных на зону? Как правило, родственники осуждённых, прибывающие на свидания, и сами бывшие сидельцы. За это, кстати, предусмотрена административная ответственность — в этом году к ней привлекли 51 человека.

Наказывают и осуждённых, которым предназначались телефоны, — их ставят на особый учёт и могут даже водворить в штрафной изолятор. В перспективе это может помешать получению УДО или смягчению условий.

При осмотре транспорта, который имеет право въезда на режимную территорию, используются спецприборы для обнаружения мобильных. В колониях ежедневно досматривают не только посетителей, но и сотрудников.

Проверяют и осуждённых, и помещения, в которых они содержатся, — с детекторами, металлообнаружителями и даже видеоэндоскопами. Если находят телефоны, УФСИН направляет данные о номерах сим-карт сотовым операторам, и те по закону «О связи» прекращают их обслуживание. В этом году так было заблокировано 537 номеров.

Один задержанный 

Словом, борьба ведётся. И всё же осуждённые продолжают выходить на связь. Недавно пришла очередная новость на эту тему: неизвестный по телефону вымогал у жительницы Ухты 20 тысяч рублей, угрожая её «ликвидировать». Предположительно звонили из колонии в Архангельской области. А незадолго до этого мы сообщали, как отбывающий наказание в наших краях «развёл» гражданку Украины на 30 тысяч рублей, которые та перевела якобы на похороны бывшего мужа.

Наш источник в правоохранительных органах допустил, что «телефонизация» колоний — это такой бизнес, который в местах лишения свободы всем выгоден. Но такие предположения относятся к разряду «не пойман — не вор». По официальной информации, в 2016 году только один вольнонаёмный работник колонии был задержан за попытку пронести телефоны. 

А что же Седовин? После всех обращений он перестал заходить на свою страницу Вконтакте, с которой оставлял комментарии в группе. Хотя не исключено, что у него есть другая страница. Когда Ольга Алексеевна получит ответ по итогам разбирательства из областной прокуратуры, мы сообщим об этом.