«Дорога жизни» по колено в воде

Кегостровцы называют свою ледовую переправу дорогой жизни, и в этом нет никакого пафоса: в Архангельске у большинства из них и работа, и учёба — жизнь, одним словом.

Из-за сильного нагона воды переправа мыс Пур-Наволок — остров Кего была официально закрыта почти на сутки, с 16:00 16 марта до 14:00 17 марта. Затем на двинской лёд с обеих сторон двинулись заждавшиеся путники, а на переправе, в будке на посту у корабельного хода, началось рабочее совещание с участием представителей МЧС, городской администрации и подрядчика — ИП Матвеева, отвечающего за обслуживание переправы.

Принято решение переправу не закрывать, но ограничить время её работы. Формально — по четыре часа утром и вечером, подгадывая ко времени морского отлива и «малой воды» в двинской дельте. Точный график работы будет ежедневно вывешиваться на самой переправе и распространяться в СМИ. Также решено переставить мостки у острова Кего немного ниже по течению реки, чтобы уйти от сломанного льда и заберегов. Сроков переноса не обозначили.

Комментарии к совещанию никто из пятерых участников дать не согласился. Позже станет понятно, почему. Пока же отмечу, что единственному представителю МЧС, прибывшему на совещание, заявили: «А зачем ты пришёл? Тебе бы и так всё диспетчер сообщил». Представитель в форме, видимо, внял совету, и до острова действительно не пошёл. Действительно, зачем идти по скользкому льду через всю реку под пронзительным западным ветром, да ещё и с риском промочить ноги?

Аки по суху

Немного отдохнув и обогревшись в будке на посту, я двинулся дальше, к острову. Переправа через корабельный ход неподалёку от будки, пожалуй, только потому сейчас безопасна, что корабли здесь давно не проходили, и ледяное крошево смёрзлось. На мостках сломаны перила. Как пожилой человек или ребёнок под сильным ветром будет идти? Но самое поразительное — впереди, перед кегостровским берегом.

Ближе к острову начинаются крепкие и надёжные деревянные мостки, которые, правда, не дойдя до суши, обрываются прямо в воду. Короткий и узкий дощатый трапик, брошенный у мостков, представляется скорее дополнительным препятствием, нежели помощью несчастным пешеходам. Во время прилива и нагона лёд заливает, и народ по колено в воде штурмует пятиметровую лужу со скользким ледяным дном.

Мужичок с Кегостова, немного пометавшись по берегу вправо-влево, стоит с минуту в раздумье перед водным препятствием. Потом многоэтажно матерится, и прыгает со льда прямо в воду. Как не упал на шатком трапике — не знаю, в несколько прыжков добрался до мостков и идёт дальше. В сырых брюках и кроссовках.

— А что же мне делать, — говорит. — Начальник из города позвонил, срочно вызвал на работу. Вот ездили бы меньше на машинах с Кего на переправу — лёд бы не был так изломан, и воды поверх него столько бы не было. До сорока машин бывает за раз. А ездят порой ведь пацаны совсем, и никто за этим не следит, не запрещает! И как ещё не провалился, не утоп никто?